Часть текста: лет, он в очередной раз сменил ремесло и сделался ассистентом театрального режиссера. Отныне Булгаков перестал быть свободным художником, потеряв статус, в котором пребывал последние три года, и опять превратился в совслужащего с твердым окладом, штатным расписанием, местом службы, отпуском, начальством. Но у этой потерянной свободы была оборотная сторона: литературный изгнанник почувствовал себя защищенным. От него, как по команде, отстала вся туча критического гнуса (его и не за что было теперь критиковать: ни одна пьеса больше не шла, книги не издавались и, таким образом, пропал информационный повод для травли), и вчерашний единоличник сделался частью трудового коллектива: он вступил в театральный колхоз, вернее даже сразу в два колхоза (замечательно, что в сентябре 1930 года Булгаков был выдвинут во МХАТе кандидатом в члены комиссии для проверки ударничества и соцсоревнования), пребывая некоторое время в состоянии эйфории и смотря в будущее с уверенностью, казалось бы, навсегда потерянной за истекшие полтора года. Летом режиссер поехал вместе с артистами ТРАМа в Крым, отправив с дороги законной жене письмо: «Ну, Любаня, можешь радоваться. Я уехал! Ты скучаешь без меня, конечно? <…> Жаль, что не было возможности мне взять тебя (совесть грызет, что я один под солнцем)». А уже по приезде в Крым послал телеграмму даме сердца: «Убежден ваше ведомство может срочно приобрести Москве курбюро путевку южный берег Крыма <…> Как здоровье? Привет вашему семейству» [13; 225]. Все это косвенно говорит о том, что летом 1930 года Булгаков был еще далек от мысли расстаться с одной женщиной и соединить судьбу с другой, и неслучайно на машинописном экземпляре...

2. Чудакова М.: Жизнеописание Михаила Булгакова. Глава четвертая. Годы кризиса (1929—1931). Пункт 5

Входимость: 18. Размер: 44кб.

Часть текста: Крепостное право было уничтожено в... году. Москва 5. II. 31 г.» (В тот же день на издании второй части романа — уже цитированная нами надпись «Муза, муза моя...»). И много позже, полтора года спустя Булгаков припишет: «Несчастие случилось 25.11.1931 года». Марика Артемьевна Чимишкиан, к тому времени уже около года как жена С. А. Ермолинского, рассказывала нам: «По-моему, в начале весны я прихожу как-то к Елене Сергеевне на Ржевский. Она ведь дружила с Любовью Евгеньевной, и мы все с ней были хорошо знакомы, она была на нашей свадьбе с Ермолинским. Прихожу — мне открывает дверь Шиловский, круто поворачивается и уходит к себе, почти не здороваясь. Я иду в комнату к Елене Сергеевне, у нее маникюрщица, она тоже как-то странно со мной разговаривает. Ничего не понимаю, прощаюсь, иду к Булгаковым на Пироговскую, говорю: «Не знаете — что там происходит?..» Они на меня как напустятся: «Зачем ты к ним пошла? Они подумали, что это мы тебя послали!» Люба говорит: «Ты разве не знаешь?» — «Нет, ничего не знаю.» — «Тут такое было! Шиловский прибегал, грозил пистолетом...» Ну, тут они мне рассказали, что Шиловский как-то открыл отношения Булгакова с Еленой Сергеевной. Люба тогда против их романа, по-моему, ничего не имела. У нее тоже были какие-то свои планы...» Шиловский объявил, что детей не отдаст, и Булгаков знал об этом. ... Елена Сергеевна дала слово не искать с ним встреч, не подходить к телефону. Возможно, именно к весне этого года (если не годом-двумя ранее) относится одна короткая романтическая история, предположительно отразившаяся в деталях менявшегося в течение 1930—1931 годов замысла того романа, который становился теперь романом о «поэте» и его возлюбленной Маргарите. Хотя предположения о таких связях всегда рискованны, но, может быть, именно в...

3. Чудакова М.: О мемуарах и мемуаристах

Входимость: 16. Размер: 99кб.

Часть текста: чего ни хватишься, ничего нет!» Мы все хватились автора — и хотели знать о нем как можно больше. А знали мало. Второй особенностью было то, что прежде биографии стала складываться легенда. Ее творила главным образом Елена Сергеевна не только на глазах у тех, кто знал ее, но в каком-то смысле «на виду» и у тех, кто ее не знал и не видел, а только слышал об этой женщине. О ней самой тогда ходили рассказы, она быстро стала частью легенды о Булгакове. Да и как могло быть иначе, если стало известно, что это ей, ей в первую очередь, ее вере в гений своего мужа, ее страстному стремлению обнародовать несколько десятилетий остававшиеся в рукописях произведения обязаны мы были тем, что Булгаков вошел в нашу жизнь. Легенда упрочивалась обаянием ее личности, женственностью. Она берегла эту женственность долгие годы, не поддаваясь старости, будто твердо знала, что наступит момент, когда все самое выигрышное она должна будет предъявить — и от этого будет зависеть успех ее жизненного дела. В 60-е годы все это потребовалось. Она безраздельно, и радостно и яростно, отдалась достижению цели — всеми путями. Эти пути были ей ясны. Она рассказывала нам о разговоре с родственницей, которая вызывалась помогать: «Я сказала ей: — Сейчас главное — привить людям любовь к Булгакову — и усилить ее у тех, кто уже его любит. Можешь ты это делать? Она ответила: — Нет, этого я не умею. — А ходить по редакциям, добиваться? — Нет, этого я тоже не умею. — Так как же ты мыслишь свою помощь мне?..» Она не мыслила, что кто-либо может стать рядом с ней в ее действиях, неотрывных от...

4. Чудакова М.: Жизнеописание Михаила Булгакова. Глава четвертая. Годы кризиса (1929—1931). Пункт 6

Входимость: 14. Размер: 56кб.

Часть текста: известно — пьес я больше не пишу», а через год, 25 октября 1930 г. иронизировал: «К Вам — как к режиссеру и мастеру драматургии — направляю молодую драматургшу...» (оценивая этими словами полученную Булгаковым после мартовского письма возможность заниматься режиссурой и инсценировками; сам он в том же письме подписывается: «бывший писатель, а ныне — доцент Ленинградского кораблестроительного института»). Летом 1931 г. Замятин так же, как год назад Булгаков, обдумывал решительные шаги. За помощью он вновь обратился к Горькому (он был в Москве с июня) и 3 июня 1931 г. писал жене в Ленинград: «Крючков уверял, что вопрос — дней. Послезавтра, вероятно, поеду на дачу к старику — ему лучше»; 14-го он побывал у Горького и 16-го сообщил Людмиле Николаевне, что «были только свои да Александр Николаевич (Тихонов — М. Ч.)», что Горький «был очень любезен», «взялся хлопотать и сегодня или завтра мое письмо «в собственные руки»; важное добавление: Горький «просит подумать» и на другой день снова — «просит передумать». «С Михаилом Афанасьевичем, — сообщил Замятин, — пока только созванивался; увижусь, вероятно, только завтра». 29-го июня, не дождавшись решения своего дела, Замятин собрался было уезжать домой, в Ленинград, но секретарь Горького П. Крючков удержал его, обещая скорых известий. Так он пробыл в Москве почти все лето, и 9 июля писал жене:...

5. Письма Булгакова

Входимость: 13. Размер: 39кб.

Часть текста: 1921 г. Булгаков М. А. ― Булгаковой-Земской Н. А., апрель 1921 г. Булгаков М. А. ― Булгаковой В. А., 26 апреля 1921 г. Булгаков М. А. ― Булгаковой-Земской Н. А., 26 апреля 1921 г. Булгаков М. А. ― Булгаковой-Земской Н. А., 26 апреля 1921 г. Булгаков М. А. ― Булгаковой-Земской Н. А., 2 июня 1921 г. Булгаков М. А. ― Булгаковой-Земской Н. А., 23 октября 1921 г. Булгаков М. А. ― Булгаковой-Земской Н. А., 9 ноября 1921 г. Булгаков М. А. ― Булгаковой-Земской Н. А., 9 ноября 1921 г. Булгаков М. А. — Булгаковой-Воскресенской В. М., 17 ноября 1921 г. Булгаков М. А. ― Булгаковой-Земской Н. А., 1 декабря 1921 г. Булгаков М. А. ― Булгаковой-Земской Н. А., 15 декабря 1921 г. Булгаков М. А. ― Булгаковой-Земской Н. А., 30 декабря 1921 г. Булгаков М. А. ― Булгаковой-Земской Н. А., 10 января 1922 г. Булгаков М. А. ― Булгаковой-Земской Н. А., 13 января 1922 г. Булгаков М. А. ― Булгаковой-Земской Н. А., 24 марта 1922 г. Булгаков М. А. ― Булгаковой В. А., 24 марта 1922 г. Булгаков М. А. ― Булгаковой-Земской Н. А., 18 апреля 1922 г. Булгаков М. А. ― Булгаковой В. А., 23 января 1923 г. Булгаков М. А. ― Булгаковой-Земской Н. А., весна 1923 г. Булгаков М. А. ― Садыкеру П. А., 20 апреля 1923 г. Булгаков М. А. ― Булгаковой-Земской Н. А., 1923 ? Булгаков М. А. ― Слезкину Ю. Л., 31 августа 1923 г. Булгаков М. А. ― Зайцеву П. Н., 25 мая 1924 г. Булгаков М. А. ― Зайцеву П. Н., 31 мая г. Булгаков М. А. ― Булгаковой-Земской Н. А., 20 августа 1924 г. Булгаков М. А. ― Зайцеву П. Н., конец августа — начало сентября 1924 г. Булгаков М. А. ― Кремлеву И. Л., не ранее ноября 1924 г. Булгаков М. А. ― Волошину М. А., 10 мая 1925 г. Булгаков М. А. ― Волошиным М. А. и И М. С. Булгаков М. А. ― Лужскому В. В., 15 октября 1925 г. Булгаков М. А. ― Всероссийскому Союзу Писателей, 18...

6. Колышева Е. Ю.: Модель генезиса романа М. А. Булгакова "Мастер и Маргарита"

Входимость: 11. Размер: 38кб.

Часть текста: романа, Л. М. Яновская - шесть, причем речь идет не только о количественном соотношении редакций, но и их содержании [763] . Анализ рукописей и машинописи романа Мастер и Маргарита позволил прийти к выводу, что система редакций романа имеет несколько иное содержание и, на наш взгляд, включает в себя шесть редакций. Обоснование данного положения представим в контексте рассмотрения составляющих и спец ифики каждой редакции романа. Прежде всего, обратимся к определению понятия «редакция текста» - это «целенаправленная переработка текста, принадлежащая автору или какому-либо другому лицу. Целью переработки может быть изменение идейного содержания текста, художественной формы, стиля, полноты памятника, устранение тех или иных фактических данных или изменение их» [764] . Данному определению соответствует каждая выделенная нами редакция романа Мастер и Маргарита. С целью представления истории текста мы используем ряд условных значков: квадратные скобки служат для обозначения зачеркнутого писателем, фигурные скобки - вставки, сделанной писателем, угловые скобки - восстановленного нами по предположению. Орфография приводится в соответствии с нормами современного русского языка. Пунктуация авторская. Данные по рукописям и машинописи романа М. А. Булгакова Мастер и Маргарита, хранящимся в архиве писателя в НИОР ФГУ РГБ, приводятся с указанием номера фонда, картона, единицы хранения (в соответствии с обозначениями М. О. Чудаковой), а также номера страницы или листа при использовании цитат. Первая редакция романа (1929-1931) Составляющие первой редакции: 1) Черновики романа. Тетрадь I (Ф. 562, к. 6, ед. 1); 2) Черновики романа. Тетрадь II (Ф. 562, к. 6, ед. 2); 3) Черновики романа. Тетрадь I. 1929-1931 (Ф. 562, к. 6, ед. 3); 4) вторая тетрадь 1931 года (Ф. 562, к. 6, ед. 4). Рассмотрим каждую из указанных составляющих более подробно. Черновики романа. Тетрадь I (Ф. 562, к. 6, ед. 1) Обложка...

7. Адам и Ева. Комментарии

Входимость: 10. Размер: 22кб.

Часть текста: КОММЕНТАРИИ АДАМ И ЕВА Фантастическую пьесу о будущей войне Булгаков написал по заказу ленинградского Красного театра Госнардома им. К. Либкнехта и Р. Люксембург, договор с которым был заключен 5 июня 1931 года. В архиве писателя в ГБЛ сохранилась тетрадь с черновой рукописью "Адама и Евы", законченной 22 августа (ГБЛ, ф. 562, к. 12, ед. хр. 8). Часть страниц тетради заполнены рукой Л.Е. Булгаковой-Белозерской, но основная масса текста - автограф М.А. Булгакова. Это самый полный текст "Адама и Евы", содержащий множество сокращений, вписываний, исправлений фиолетовыми чернилами, синим и красным карандашом. С этой черновой рукописи в конце августа 1931 года была сделана машинописная перепечатка, в которой учтены все авторские сокращения (ГБЛ, ф. 562, к. 12, ед. хр. 9). Этот текст был опубликован в журнале "Октябрь" (публ. В. Лосева, Б. Мягкова, Б. Соколова). В машинописный экземпляр пьесы иностранный текст вписан не рукой Булгакова, с ошибками. К сожалению, все эти ошибки вошли в публикацию, хотя в рукописи иностранные фразы написаны Булгаковым и легко читаются. Это затруднило и перевод, подчас не соответствующий смыслу написанных Булгаковым фраз. Есть в этой публикации и другие неточности. В архиве племянницы писателя Е.А. Земской сохранился машинописный текст первой редакции (опубликован в "Современной драматургии" В.В. Гудковой). Это неавторизованный экземпляр с пометами Н. А. Земской. Он имеет некоторые расхождения, не соответствующие ни рукописи, ни...

Входимость: 9. Размер: 58кб.

Часть текста: И хотя ясно, что это в связи с падением Ягоды, все же приятно, что есть Немезида и т. д.». А 21 апреля 1937 года она с явным удовлетворением констатировала: «Слухи о том, что с Киршоном и Афиногеновым что-то неладно. Говорят, что арестован Авербах. Неужели пришла судьба и для них?» Но сам Булгаков по поводу печальной судьбы своих вчерашних гонителей (а падение Ягоды предрешало и участь Л. Л. Авербаха, с которым он был в родстве и дружбе) никогда не злорадствовал. Елена Сергеевна 25 апреля 1937 года записала в дневнике: «Были в Большом театре. Когда шли домой, в Охотном ряду встретили Катаева (Вал.). Конечно, разговор о Киршоне. Есть слух, что арестован Крючков, бывший секретарь Горького. Что натворил Крючков — не знаю, но сегодня он называется в „Вечерней Москве“ грязным дельцом». Предложение бывшего булгаковского товарища по работе в «Гудке» Юрия Олеши, зафиксированное Еленой Сергеевной 27 апреля 1937 года, «пойти на собрание московских драматургов, которое открывается сегодня и на котором будут расправляться с Киршоном», и «выступить и сказать, что Киршон был главным организатором травли М. А.», Булгаков отверг. Как отметила в дневнике его жена, хотя слова Олеши о роли Киршона в травле ее мужа и справедливы, «М. А. и не подумает выступать с таким заявлением и вообще не пойдет. Ведь раздирать на части Киршона будут главным образом те, кто еще несколько дней назад подхалимствовал перед ним». Булгаков своеобразно отомстил Киршону в своем романе «Мастер и Маргарита»: там Понтий Пилат организует убийство предателя Иуды, а Иешуа Га-Ноцри в беседе с прокуратором предвидит, что с «юношей из Кириафа» «случится несчастье, и мне его очень жаль». Полиевкта Эдуардовича и Иуду из Кириафа роднит...

Входимость: 8. Размер: 54кб.

Часть текста: в эту квартиру 24 сентября 1933 года.) От января — марта 1933 года сохранилось несколько шутливых записок Булгакова Л. Е. Белозерской, приложенных к передаваемым ей купюрам в 50 и 100 рублей. Отношения с бывшей женой были выяснены значительно раньше. Булгаковская записка на листке отрывного календаря, датированная 20 октября 1932 года, помечена Л. Е. Белозерской как «Последняя записка в общем доме»: «Чиша! Не волнуйся ты так: поверь мне, что всем сердцем я с твоими заботами и болью. Ты — не одинокий человек. Больше ничего не умею сказать. И звери тоже. М. Приду, если не будешь спать, поговорить с тобой». Этот последний разговор Любовь Евгеньевна записала: «Мы поговорили. Боже мой! Какой же был разговор. Бедный мальчик… Но я все поняла. Слезы лились между его пальцев (лицо загородил руками)». Нелегко далось Булгакову прощание со второй женой, видно, как и с Т. Н. Лаппа, он чувствовал свою вину. Тогда же для бывшей жены Михаил Афанасьевич снял комнату в другом доме. Разрыв с Л. Е. Белозерской не привел, как раньше, к большим переменам в круге общения Булгакова. И с Любовью Евгеньевной, и с Михаилом Афанасьевичем сохранили дружбу Павел Сергеевич Попов и его жена Анна Ильинична, внучка Л. Н. Толстого, Н. Н. Лямин и Н. А. Ушакова, многие другие. П. С. Попову Булгаков 14 марта 1935 года написал знаменательные слова: «Своим отзывом о чеховской переписке ты меня огорчил. Письма вдовы и письма покойника произвели на меня отвратительное впечатление. Скверная книжка! Но то обстоятельство, что мы по-разному видим один и тот же предмет, не помешает нашей дружбе». Елена Сергеевна описывала их самых близких друзей, многие из которых дружили и с Белозерской: «У нас был небольшой круг друзей, но очень хороший, очень интересный круг. Это были...

Входимость: 7. Размер: 40кб.

Часть текста: листе стоит дата «1932». Е. С. Булгакова рассказывала нам, как в Ленинграде Булгаков сказал ей, что хочет вернуться к уничтоженному роману. «Я сказала: — Как же ты будешь здесь писать, ведь черновики твои в Москве? — а он ответил: — Я все помню». Рукопись была начата сразу с первой главы — без предваряющих набросков; начальные страницы оставляют впечатление беловой редакции, писанной с какого-то чернового текста. Между тем такого текста перед глазами писателя, видимо, не было — и не только потому, что он начал роман в отдалении от своего письменного стола: обрывки начальных редакций были почти не читаемы и непригодны для работы, наброски 1931 г. — отрывочны, о каких-либо более полных черновиках, которыми автор мог бы воспользоваться в 1932 г., сведений нет. Скорее всего, к этому времени роман, действительно, настолько сложился в воображении автора, что не потребовал никаких вспомогательных материалов и в том состоянии душевного подъема, в котором находился Булгаков в эту осень, стал ложиться на бумагу быстро, почти без помарок и по видимости — как бы без усилий. Вряд ли работа продолжалась по возвращении в Москву — пришлось срочно заканчивать комедию по мотивам нескольких пьес Мольера «Полоумный Журдэн» — для театра-студии Ю. Завадского, с которым 18 июля был заключен договор на перевод пьесы «Мещанин во дворянстве» (работа над переводом одной пьесы вылилась в «Мольериану» — такой подзаголовок дал он своей работе). «Когда вернулись, я стала переезжать, — рассказывала Елена Сергеевна. — Шиловский сказал мне: — Лелечка, это все сделано твоими руками, бери...

Поиск по творчеству и критикеCлово "1931"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1931"