Поиск по творчеству и критике
Cлово "XXXIV"
Входимость: 2. Размер: 11кб.
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 11кб.
Часть текста: персонаж… Демон пошлости, пронырства и лакейской фамильярности… Его трансформация в «темно-фиолетового рыцаря с мрачнейшим и никогда не улыбающимся лицом», который когда-то был наказан за шутку насчет «света» и «тьмы» (т. е. Бога и дьявола), убедительного объяснения до сих пор не получила. Г. А. Лесскис 1 Вообще хамить нельзя, а стерпеть хамство можно. Даже хорошо. Потом хорошо будет вспомнить, что тебе нахамили, а не ты. А вот если нахамишь – потом тошно бывает на десять лет. В. И. Качалов 2 Одним из моментов, подтверждающих вывод о том, что прототипом Варьете послужил МХАТ, является возможность определить со значительной степенью вероятности и круг лиц, послуживших прототипами образа Коровьева-Фагота. В качестве отправного момента используем следующие соображения. Из отдельных штрихов, подробно останавливаться на которых нет небходимости, видно, что вся свита Воланда, в отличие от него самого (прибыл в Москву посмотреть, что изменилось), состоит из жителей Москвы. Если этим персонажам соответствуют реальные жизненные прототипы, по два из них – Бегемот и «бывший регент» Фагот-Коровьев – должны принадлежать, скорее всего, к миру искусства, поскольку оба выступали в Варьете в роли артистов. О принадлежности Коровьева к этой профессии может свидетельствовать и его привычка носить пенсне с треснувшим стеклом, а в одной из ситуаций – треснувший монокль. Эта бутафория не может не восприниматься...
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Часть текста: то с Каифой, то с Афранием, то с Левием, Воланд с утра пятницы принимает визитеров. И незадачливого дядю Берлиоза, и буфетчика Сокова как следствие этих визитов преследуют невероятные события. Пятница – самый «мистический» день в романе: во-первых, Иван Бездомный видит во сне продолжение романа мастера – «Казнь». Во-вторых, тема денег во сне Босого тоже варьирует «тему Иуды». При этом Ида Геркулановна выдает властям своего любовника Дунчиля точно так же, как Низа выдает Иуду из Кириафа: мы видим репродукцию романа в романе, но не столько в реальности, сколько в мистическом отражении – Босому все это только снится. Следует отметить, что московские сновидцы уподобляются Понтию Пилату необычностью своих снов, их значимостью. Так, театрализация действительности, неотличимая от спектакля реальность раскрывается во сне Босого. «Казнь на Лысой Горе» переносит Ивана Бездомного в день 14 нисана. Все сны персонажи романа видели в ночь на пятницу; Иван...
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Часть текста: слабость, но он же в ней и раскаялся. Если смерть Иуды из Кириафа уже ничего изменить не может, то ясно одно – решение убить Иуду, сорвать на нем зло, как на обычном осведомителе, – неслучайно. Прокуратор не любит доносчиков и лишних свидетелей. А вот Иешуа ему интересен. Иуду он глубоко презирает, чувствуя вместе с тем таинственную связь с предателем. Иуда выдал философа, но ведь смертный приговор утвердил Пилат. Иуда безмятежен – угрызений совести он не знает. Пилат же страдает. И мастер, говоря о своем герое, сочувствует ему, понимает его смятение, одиночество, ему родственны эти качества, недаром душевный надлом и одиночество свойственны не только Пилату, но и мастеру. Пилат мечтает видеть арестанта живым, жаждет общения с ним, только этот человек способен избавить его от болезни и одиночества. Желаемое становится действительным лишь во сне. Пилат, уже убежденный в том, что нет большего порока, чем трусость, пожертвовал карьерой ради невинного, не отступил, и казнь не состоялась. Они идут вместе по лунной дороге и спорят, и спор их нескончаем. «Казни не было! Не было! Вот в чем прелесть этого путешествия вверх по лестнице луны» (с. 735). Слово «прелесть», помимо обиходного значения, имеет еще и другое. Прелесть – искушение, дьявольское наваждение. Возникшая во сне картина приглашает Пилата, а с ним и читателя ...
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Часть текста: Барков Альфред: Роман Булгакова Мастер и Маргарита - альтернативное прочтение Предисловие I. В тупике стереотипов Глава I. "Торжественный смысл слова "Мастер" Глава II. Мастер – имя нарицательное Глава III. От Ивана Николаевича до Иванушки, или Почему Мастер не заслужил "света"? Глава IV. "Это ты ли, Маргарита ?" Глава V. "Верная, вечная …" Глава VI. Поцелуй вампира II. Система ключей в романе Глава VII. Криптограмма: шифр или код? Глава VIII. К вопросу об "антисемитизме" Булгакова Глава IX. О парадоксах в романе Глава X. О календарях и Пасхах Глава XI. Определение даты финала III. М. Горький – прототип булгаковского Мастера Глава XII. "Цекуба" или "Фалерно"? Глава XIII. От Феси и Берлиоза до Мастера Глава XIV. "Неожиданная слеза" Глава XV. О "старичках" Глава XVI. Реторта Фауста социалистической эры Глава XVII. "Ненавистен мне людской крик" Глава XVIII. Горький и Булгаков: два автора одного театра IV. "Сталин советской литературы" Глава XIX. Если нечего есть – есть ли все-таки человеческое мясо? Глава XX. "Неужели, неужели?.. " Глава XXI. Так зародилась горьковщина Глава XXII. "Конец романа – конец героя – конец автора" ("Мертвец, хватающий живых") V. Метла Маргариты Глава XXIII. "Женщина непомерной красоты" Глава XXIV. Желтые мимозы на черном фоне Глава XXV. Готический особняк Маргариты Глава XXVI. Конец "квартиры № 50" или "квартиры № 20"? Глава XXVII. Что нашептала Маргарита? Глава XXVIII. "Где эта улица, где этот дом?" VI. Кладбище булгаковских пьес Глава XXIX. Семнадцатая глава "Театрального романа"… Глава XXX. Самая ранняя дата Глава XXXI. Седой финдиректор в интерьере Театра Глава XXXII. Центурион вампиров Глава XXXIII. Рыжая ведьма за пишущей машинкой Глава XXXIV. Треснувший монокль темно-фиолетового рыцаря Глава XXXV. Пусть рыцарь – друг, но истина – дороже?.. VII. Рукописи, которые не горят Глава XXXVI. Бездомный-Понырев в эпилоге Глава XXXVII. Мост от романа к эпилогу Глава XXXVIII. Иммануил Кант против Левия Матвея ?.. VIII. "Козлиный пергамент" Глава XXXIX. Назорей или Назарянин? Глава XL. "Роман в романе" Глава XLI. "Не мир, но меч!" Глава XLII. Пародия на пародию? IX. Два "зеркала русской революции" Глава XLIII. Мефистофель или Мессия? Глава XLIV. "Так кто ж ты, наконец?" Глава XLV. От Иегудила Хламиды до Воланда