Фантазия в прозе
Прения у нас на съезде были горячие.
УДР в заключительном слове обозвал своих
оппонентов обормотами...
Из письма рабкора э 2244
Зал дышал, каждая душа напряглась, как струна. Участковый съезд шел на всех парусах. На эстраде стоял Удэер и щелкал, как соловей весной в роще:
- Дорогие товарищи! Подводя итоги моего краткого четырехчасового доклада, я должен сказать, положа руку на сердце... (тут Удэер приложил руку к жилетке и сделал руладу голосом)... что работа на участке у нас выполнена на... 115 процентов!
- Ого! - сказал бас на галерке.
- Я полагаю... (и трель прозвучала в горле у Удэера)... что и прений по докладу быть не может. Чего, в самом деле, преть понапрасну? Я кончил!
- Бис, - сказал бас на галерке, и зал моментально засморкался и закашлялся.
- Есть желающие высказаться по докладу? - вежливым голосом спросил председатель.
- Я! Я! Я! Я! Я! Я! Я! Я! Я! Я!
- Виноват, не сразу, товарищи... Зайчиков?.. Так! Пеленкин?.. Сейчас, сию секунду, всех запишем, сию минуту!..
- Я! Я! Я! Я! Я! Я! Я! Я! Я! Я!
- Эге, - молвил председатель, приятно улыбаясь, - работа кипит, как говорится. Отлично, отлично. Кто еще желает?
- Меня запиши - Карнаухов!
- Всех запишем!
- Это что же... Они по поводу моего доклада разговаривать желают? - спросил Удэер и обидчиво скривил рот.
- Надо полагать, - ответил председатель.
- Ин-те-рес-но. О-чень, очень интересно, что такое они могут выговорить, - сказал, багровея, Удэер, - чрезвычайно любопытно.
- Слово предоставляется тов. Зайчикову, - продолжал председатель и улыбнулся, как ангел.
- Выскажись, Зайчиков, - поощрил бас.
- Я хотел вот чего сказать, - начал смельчак Зайчиков, - как это такое замороженные платформы с балластом оказались? На какой они предмет? (Удэер превратился из багрового в лилового.) Оратор говорит, что все на 115 процентов, между тем такой балласт выгружать нельзя!
- Вы кончили? - спросил председатель, довольный оживлением работы.
- Чего ж тут кончать? Что ж мы, зубами будем этот балласт грызть?..
- Вы каждому оратору в отдельности желаете возразить или всем вместе? - спросил председатель.
- Я в отдельности, - зловеще улыбнувшись, молвил Удэер, - я каждому в отдельности, хе-хе-хе, скажу.
Он откашлялся, зал утих.
- Прежде чем ответить на вопрос, почему заморожен балласт, зададим себе вопрос, что такое Зайчиков? - задумчиво сказал Удэер.
- Интересно, - подкрепил бас.
- Зайчиков - известный всему участку болван, - звучно заметил Удэер, и зал охнул.
- Распишись, Зайчиков, в получении, - сказал бас.
- То есть как это? - спросил Зайчиков, а председатель неизвестно зачем сыграл на колокольчике нечто похожее на третий звонок к поезду, еще более этим оттенив выступление Удэера.
- Может быть, вы объясните ваши слова? - бледноголубым голосом осведомился председатель.
- С наслаждением, - отозвался Удэер, - что, у меня в ведении небесная канцелярия, что ли? Я, что ль, мороз послал на участок? Ну, значит, и вопросы глупые, не к чему задавать.
- Чисто возражено, - заметил бас, - Зайчиков, ты жив?
- Слово предоставляется следующему оратору - Пеленкину, - выкрикнул председатель, растерянно улыбаясь.
- На каком основании рукавицы не выдали? И что мы, голыми руками этот балласт будем сгружать? Все. Пущай он мне ответит.
- Каверзный вопрос, - прозвучал бас.
- Вам слово для ответа предоставляется, - заметил председатель.
- Много я видал ослов за сорок лет моей жизни, - начал Удэер...
- Вечер воспоминаний, - заметил бас.
- ...но такого, как предыдущий оратор, сколько мне припоминается, я еще не встречал. В самом деле, что я, Москвошвея, что ли? Или я перчаточный магазин на Петровке? Или, может, у меня фабрика есть, по мнению Пеленкина? Или, может быть, я рожу эти рукавицы? Нет! Я их родить не могу!
- Мудреная штука, - заметил бас.
- Стало быть, что ж он ко мне пристал? Мое дело - написать, я написал. Ну, и больше ничего.
- И Пеленкина угробил захватом головы, - отметил бас.
- Слово предоставляется следующему оратору.
на 15 процентов, пущай объяснит.
- Ей-богу, интереснее, чем на борьбе в цирке, - заметил женский голос.
- Передний пояс, - пояснил бас. Все взоры устремились на Удэера.
- Я с удовольствием бы объяснил это жаждущему оратору, - внушительно заговорил Удэер, - если б он не производил впечатления явно дефективного человека. Что ж я буду дефективному объяснять? Судя по тому, как он тупо смотрит на меня, объяснений он моих не поймет!
- Его надо в дефективную колонию отдать, - отозвался бас, который любил натравливать одного борца на другого.
- Именно, товарищ! - подтвердил Удэер. - В самом деле, если работу выполнить всю целиком, так и будет работа на 100 процентов. Так? А если мы еще сверх этого что-нибудь сделаем, ведь это лишние еще проценты пойдут? Ведь верно?
- Апсольман! - подтвердил бас.
- Ну, вот мы, значит, сверх ста процентов, которые нам полагалось, еще наработали! Удовлетворяет это вас, глубокоуважаемый сэр? - осведомился Удэер у дефективного оратора.
- Да что вы дефективного спрашиваете? - ответил бас. - Ты с ним и не разговаривай, ты меня спроси. Меня удовлетворяет!
- Следующий оратор Фиусов, - пригласил председатель.
- Нет, я не хочу, - отозвался Фиусов.
- Почему? - спросил председатель.
- Так, чего-то не хочется, - отозвался Фиусов, - снимаю.
- Сдрефил парень?! - спросил вездесущий бас.
- Сдрефил!! - подтвердил зал.
- Ну, тогда Каблуков!
- Снимаю!
- Пелагеев!
- Не надо. Не хочу.
- И я не хочу! И я! И я! И я! И я! И я! И я!
- Список ораторов исчерпан, - уныло сказал растерявшийся председатель, недовольный ослаблением оживления работы. - Никто, стало быть, возражать не желает?
- Никто!! - ответил зал.
- Браво, бис, - грохнул бас на галерее, - поздравляю тебя, Удэер. Всех положил на обе лопатки. Ты чемпион мира!,
И заседание с шумом закрылось.