М. А. Булгаков ― Я. Л. Леонтьеву [770] [771]
Сухум, гостиница «Синоп» [772]
17, VIII, 1936.
Дорогой Яков Леонтьевич!
Чувствую, что бедная моя голова отдохнула. Начинаю беседовать с друзьями, о которых вспоминаю с нежностью. И в первых строках посылаю привет Доре Григорьевне, Евгении Григорьевне [773] и Андрею Андреевичу [774].
Засим: «Синоп»—прекрасная гостиница. Отдохнуть здесь можно очень хорошо. Парк. Биллиард. Балконы. Море близко. Просторно. Чисто. Есть один минус — еда. Скучно. Однообразно. Согласитесь сами, что нисколько не утешают таинственные слова в карточке — цвыбель клопс, беф Строганов, штуфт, лангет пикан и прочее. Под всеми этими словами кроется одно и то же — чушь собачья. А многие, в том числе и я, принимают иноземцевы капли, и кормят их рисовой кашей и киселем из черники.
Все остальное — хорошо. Не нравится здесь немногим. Но в числе их сестренка Ольга [775]. Въехала она сюда с таким грохотом, что даже я, при всей моей фантазии, изумился. И теперь с утра до вечера кроет последними словами побережье. И горы, и небо, и воздух, и магнолии, и кипарисы и Женю [776] за то, что привез ее сюда, и балкон за то, что возле него пальма. Говорит, что всех надо выселить отсюда, и устроить цитрусовые плантации. Словом, ей ничего не нравится кроме Немировича. Начала она с того, что едва не утонула. И если бы Ершов, как был в одежде, не бросился в воду и не вытащил ее, неувязка была бы крупная. Люся чувствует себя хорошо, чему я очень рад. Наша жизнь трудная, и я счастлив буду, если она наберет здесь сил.
Первое время я ничего не читал, старался ни о чем не думать, все забыть, а теперь взялся за перевод «Виндзорских» для МХАТа [777]. Кстати, о МХАТе. Оттуда поразительные вести. Кумовья и благодетели показывают там такой класс, что можно рот разинуть. Но об этом как-нибудь при свидании. Люся мне говорит — ты — пророк!
Ах, дорогой Яков Леонтьевич, что-то будет со мною осенью? К гадалке пойти, что ли?
Что с «Мининым»? Я Асафьеву послал в письме маленькое дополнение к одной из картин. Работает ли он? [778]
Мы собираемся выехать отсюда 27—28. VIII-го через Тифлис — Владикавказ (Орджоникидзе).
Ежели успеете написать мне сюда, обрадуете. Люся посылает всем вашим самые теплые, дружеские приветы. Не забывайте!
Ваш М. Булгаков.
Примечания
[770]
[771] Леонтьев Яков Леонтьевич (1899—1948) — театральный деятель. В 1933—1934 гг. — помощник директора МХАТа, с 1934 — заместитель директора Большого театра СССР, близкий друг семьи Булгаковых.
[772] На отдых в Синоп Булгаковы уехали 27 июля 1936 г.
[773] Близкие родственники Я. Л. Леонтьева — жена Дора Григорьевна, сестра жены — Евгения Григорьевна.
[774] Андрей Андреевич Арендт ― прямой потомок лейб-медика Николая Федоровича Арендта (1786―1859), знакомого А. С. Пушкина. Был женат на Евгении Григорьевне. Жили и отдыхали как бы одной семьей.
[776] Калужский Евгений Васильевич.
«Виндзорские проказницы». Перед драматургом была поставлена задача написать новое произведение на основе объединения мотивов «Виндзорских проказниц» и «Генриха IV». В дальнейшем Булгаков отказался от этой работы в связи с разрывом отношений с МХАТом.
[778] В июне 1936 г. М. А. Булгаков приступил совместно с композитором Б. В. Асафьевым к созданию оперы «Минин и Пожарский». Булгаков с огромным интересом работал над этой вещью и за сорок дней написал первую редакцию либретто, тут же отправив ее Асафьеву. В процессе работы между ними завязалась переписка, которая публикуется в данном сборнике, как отдельный комплекс документов, также несколько нарушая хронологический принцип публикации, как и с письмами М. Булгакова В. Вересаеву о работе над пьесой «Александр Пушкин».