3
А. П. Гдешинский — М. А. Булгакову
Адрес: Гоголевская 47, кв. 3, Киев. 17 X <19)29 г.
кв. Ильиных, А. П. Гдешинскому
Дорогой Миша!
— ты не можешь себе представить! Письмо твое пришло вовремя,1 во 1-х, к дню моего Ангела, во 2-х, оно застало меня в живых и даже в бодром настроении возвращающейся жизни. Дело в том, что я чуть было не помер две недели тому назад, от совместного воспал <ения> легких и эксу- дативного плеврита. 8 дней и ночей жил я камфарой и кислородными подушками, но, видно, судьба захотела мне еще доставить удовольствие получить твое письмо. Но все это, надеюсь, прошло.
Вроде тяжелой болезни было для меня и твое молчание; главное, я никак не мог постичь его? Не находил за собой, как будто, никакой вины кроме (к чему лукавить, неискоренимой любви к тебе) и потому было больно. Если же я охаял тебя чем-нибудь — то прости!
Иногда я старался представить себе твою жизнь и чувствовал, что она должна быть высокого давления и горения. Поэтому то, что ты пишешь, что надорвался, — понятно мне и очень, очень грустно!
Мне почему-то вспоминается, как ты когда-то на Андреевском) сп(уске) процитировал за столом стишок (Саши Черного, кажется): «Я в этот мир явился голым и шел за радостью, как все, кто спеленал мой дух веселый» 2 — или м<ожет> б(ыть> вру, но я хочу сказать, что мне очень грустно, что ухайдакали, верно, очень люди моего веселого, умного и доброго Мишу! Не заподозривай меня в лести, я так рад, что получил от тебя живое слово, что в словах моих несть лести!
Однако мне бы очень хотелось знать, как, что и почему было с твоими пьесами?3 До сих пор я помню лишь одно — нельзя было развернуть ни одного номера «Правды», чтобы, ей Богу, даже с досадой и завистью, не увидеть в маленьком абзаце объявления 4 или 5 раз «Дни Турбиных».4 В журналах «Искусство», всегда тщательно следя за рецензиями, читал я их и ругательные, и не ругательные.5
Ясно было одно, что ты наступил кому-то на хвост, и он тебя ел. Впрочем, все это мои впечатления, и м<ожет) б(ыть), не по существу, а я прошу тебя обо всем подробно написать.
«все разрушено до тла, что я сделал за много лет ужасной жизни?» 6 Бог с тобой — мне кажется, ты преувеличиваешь.
О Киеве напишу другой раз.
А пока твой А. Гдешинский.
(Пишу сейчас же по прочтении твоего письма).
1 Письмо М. Булгакова к А. П. Гдешинскому, относящееся к октябрю 1929 г., не обнаружено.
2 А. П. Гдешинский неточно цитирует стихотворение Саши Черного «В пространство» из цикла «Бурьян», впервые опубликованное в газете «Киевская мысль» (1911, № 209):
Кто спеленал мой дух веселый —
(Черный Саша. Стихотворения. Л., I960. С. 220).
В марте 1929 г. исчезли со сцен московских театров все пьесы М. Булгакова. «В сентябре 1929 года, перед началом нового театрального сезона, Р. Пикель объявил, что „борьба вокруг булгаковских пьес была борьбой реакционных и прогрессивных группировок внутри театра и вокруг него“» (см.: Смелянский А. Михаил Булгаков в Художественном театре. М., 1986. С. 195). Рапповская литературная и театральная критика борьбу художественных направлений объявила борьбой идеологической, политической, избрав главной мишенью для своих небезопасных «упражнений» драматургию М. Булгакова.
Со дня премьеры (5 октября 1926 г.) «Дни Турбиных» с большим успехом шли на сцене МХАТа. Первое упоминание о постановке этой пьесы М. Булгакова содержалось в «Правде» за 11 августа 1926 г. в информации «Театр и музыка»: «МХАТ включил в репертуар зимнего сезона шесть новых постановок, из которых над тремя театр вел подготовительную работу уже в минувшем сезоне, сюда относятся: „Белая гвардия" „Прометей" Эсхилла и „Женитьба Фигаро" Бомарше. Кроме того, включены „Бесприданница" Островского, инсценировка повести Л. Леонова „Унтиловск" и — предположительно — „Войтек" „Унти- ловск" дает комические картины современного ссыльного города, в котором показана жизнь бывших людей старой России».
«Правде» было объявление о премьере «Дней Турбиных»; 5, 6, 7 октября, сразу после премьеры, спектакль шел по 10—12 раз в месяц, затем по 4—5.
5 «Искусство» в это время появилась отрицательная рецензия Р. Пикеля «Новая пьеса Булгакова „Бег"» (1929. № 3—4. С. 66—75). Упоминания о пьесах Булгакова («ругательные и неругательные») встречались в обзорах: Переспективы художественного сезона 1927—1928. Театр Н. Алексеева //Советское искусство. 1927. № 6; Вакс Б. Тематика современной драматургии // Советское искусство. 1928. № 1; Бескин Э. Формальные пути советской драматургии // Советское искусство. 1928. № 2; Рейх Б. Формальные пути советского театра // Советское искусство. 1928. № 3, и др.
6 В конце 1929-го—начале 1930 г. М. Булгаков находился в кризисном положении, пьесы на сцене были запрещены, в начале 1930 г. была отклонена пьеса «Кабала святош» о Мольере. Именно в это время (28 марта 1930 г.) Булгаков обращается к Правительству СССР с письмом, в котором содержалась просьба разрешить «покинуть пределы СССР», а если это невозможно, «дать работу по специальности» в театре (Новый мир. 1987. № 8. С. 194—198).