• Приглашаем посетить наш сайт
    Куприн (kuprin-lit.ru)
  • Зойкина квартира
    Акт третий

    Акт: 1 2 3
    Варианты

    АКТ ТРЕТИЙ

    КАРТИНА ПЕРВАЯ

    Осенний вечер в квартире Зои. Цветы в вазах. Аметистов во фраке. А л л и л у я таинственно шепчет.

    А м е т и с т о в. Какая же ехидна это говорила?

    А л л и л у я. Да что ж ехидна! Люди болтают. Народ, говорят, ходит в квартиру.

    А м е т и с т о в. Уважаемый лорд-мэр, как же им не ходить, ежели у нас мастерская.

    А л л и л у я. Фокс-троты по ночам. В мое положение тоже нужно входить.

    А м е т и с т о в. Кстати о положении. Зоя Денисовна, кажется, вам осталась должна за электричество два червонца?

    А л л и л у я. Три.

    А м е т и с т о в. Два с половиной.

    А л л и л у я. Нет, три.

    А м е т и с т о в. Ну, три так три. Прошу.

    А л л и л у я. Квитанцию я вам завтра пришлю.

    А м е т и с т о в. К черту этот бюрократизм и волокиту. Не беспокойтесь.

    (Икает.) Ик! А, чтоб тебя!

    А л л и л у я. Что, икается все? Поминает вас кто-то.

    А м е т и с т о в. Только вот не знаю кто!

    А л л и л у я. Так уж вы, пожалуйста, Александр Тарасович, потише с фокс-тротами, а то долго ли до беды. У вас что, сегодня гости опять будут?

    А л л и л у я. Ну, прощенья просим.

    А м е т и с т о в. Рукопожатия отменяются. Хи-хи. Шучу-с. Ревуар!

    А л л и л у я уходит.

    Видал я взяточников на своем веку, но этот Аллилуя экстраординарное явление в нашей жизни. Ик! А, черт тебя возьми! Селедки я, что ли, переложил за обедом?

    Обольянинов входит как тень, скучный, во фраке.

    Ик! Пардон.

    Звонит телефон.

    Херувим, телефон.

    Х е р у в и м (по телефону). Слусаю. Да, да. Тебе Гусь зовет.

    А м е т и с т о в (по телефону). Товарищ Гусь? Здравия желаю, Борис

    Семенович. В добром ли здоровье? В делах, в делах все. Как же, обязательно, сегодня ждем. День, можно сказать, такой выдающийся. Часикам... Ик! Пардон!.. К десяти...

    Вспоминали вас, вспоминали вас, вспоминали. Когда же, говорит, я увижу этот ассирийский профиль. Хи-хи.

    Секрет, секрет. Сюрприз есть. Ждем, ждем. Честь имею кланяться. Ик!

    О б о л ь я н и н о в. Удивительно вульгарный человек этот Гусь. Вы не находите?

    А м е т и с т о в. Да, не нахожу. Человек, получающий двести червонцев в месяц, не может быть вульгарным. Ик! Какому черту я понадобился? Уважаю Гуся. Кто пешком по

    Москве таскается - вы!

    О б о л ь я н и н о в. Простите, месье Аметистов. Я хожу, а не таскаюсь.

    А м е т и с т о в. Да не обижайтесь вы, вот человек! Ну, ходите. Вы ходите, а он в машине ездит. Вы в одной комнате сидите, пардон-пардон,-может быть, выражение

    "сидите" неприлично в высшем обществе,-так восседаете, а Гусь в семи! Вы в месяц наколотите, пардон-пардон, наиграете на вашем фортепиано десять червяков, а

    О б о л ь я н и н о в. Потому что эта власть создала такие условия жизни, при которых порядочному человеку существовать невозможно.

    А м е т и с т о в. Пардон-пардон. Порядочному человеку при всяких условиях существовать возможно. Я - порядочный, однако же существую. Я, извините за выражение, в

    Москву без штанов приехал. У вас же, папаша, пришлось брючки позаимствовать. Помните, в клеточку, а теперь я во фраке.

    О б о л ь я н и н о в. Простите, но какой я вам папаша?

    А м е т и с т о в. Да не будьте вы такой недотрогой! Что за пустяки между дворянами?

    Ик!

    О б о л ь я н и н о в. Простите меня. Вы действительно дворянин?

    А м е т и с т о в. Мне нравится этот вопрос! Да вы сами не видите, что ли?

    О б о л ь я н и н о в. Ваша фамилия мне, видите ли, никогда не встречалась.

    А м е т и с т о в. Мало ли что не встречалась! Известная пензенская фамилия. Эх, синьор, да если бы вы знали, что я вынес от большевиков, у вас бы волосы стали дыбом. Имение разграбили, дом сожгли.

    О б о л ь я н и н о в. У вас в каком уезде было имение?

    А м е т и с т о в. У меня-то? Вы говорите, у меня, которое...

    О б о л ь я н и н о в. Ну да, которое сожгли.

    А м е т и с т о в. Ах, это... В этом... Не хочу даже вспоминать, потому что мне тяжело.

    Белые колонны, как сейчас помню... Эн, де, труа, фир, фюнф, зехс...* Семь колонн, одна красивее другой. Эх! Да что говорить! А племенной скот, а кирпичный завод!

    * Un. deux. trois, vier, fiinf. sechx...-Один. два, три (фр.), четыре, пять, шесть... (нем..)

    О б о л ь я н и н о в. У моей тетки был превосходный конский, у Варвары

    Николаевны

    Барятниковой.

    А м е т и с т о в. Что Барятникова, тетка. У меня лично был, да какой! Да что вы так приуныли? Приободритесь, отец.

    А м е т и с т о в. Да как же не сочувствовать. Злодей и тот посочувствует.

    О б о л ь я н и н о в. У меня тоска.

    А м е т и с т о в. Вообразите, у меня тоже. Почему - неизвестно.

    Предчувствия какие-то. От тоски карты помогают хорошо.

    О б о л ь я н и н о в. Я не люблю карт, я люблю лошадей. Фараон. В тринадцатом году в

    Петербурге он взял гран-при. Напоминают мне они...

    Голос глухо поет: "Напоминают мне oнe..."

    О б о л ь я н и н о в. Камзол красный, рукава желтые, черная перевязь -

    Фараон.

    А м е т и с т о в. Я любил заложить фараон. Пойдет партнер углами гнуть, вы, батюшка, холодным потом обольетесь, но уж как срежете ему карточку на полном ходу, и ляжет она, как подкошенная! Хлоп, как серпом! Аллилуя, что ли, меня расстроил... Эх, убраться бы из

    Москвы поскорей!

    О б о л ь я н и н о в. Да, поскорей. Я не могу здесь больше жить.

    А м е т и с т о в. Эх! Бросьте раскисать, братишка! Три месяца еще, и мы уедем в Ниццу.

    Вы бывали в Ницце, граф?

    О б о л ь я н и н о в. Бывал много раз.

    А м е т и с т о в. Я тоже, конечно, бывал, но только в глубоком детстве.

    Моя покойная матушка, помешица, возила меня. Две гувернантки с нами ездили, нянька. Я, знаете ли, с кудрями. Интересно, бывают ли шулера в Монте-Карло? Наверное, бывают.

    О б о л ь я н и н о в. Я не знаю. (В тоске.) Ах, я не знаю.

    А м е т и с т о в. Схватило. Вот черт! Экзотическое растение. Граф, коллега! Знаете что, времени у нас вагон, до прихода гостей прошвырнемся в "Баварию". Пиво при тоске прямо врачами прописано.

    А м е т и с т о в. Вы, стало быть, не видели раков, которых вчера привезли в "Баварию".

    Хорошенькая гадость! Каждый рак величиной... ну, с чем бы вам сравнить, чтоб не соврать... с гитару... Ползем, папаня!

    О б о л ь я н и н о в. Хорошо, идем.

    А м е т и с т о в. Вот это правильно. Херувим!

    Х е р у в и м. Сто?

    А м е т и с т о в. Если Зоя Денисовна вернется раньше нас, скажи, чтобы не беспокоилась.

    Скоро придем Понял?

    Х е р у в и м. Мало-мало понял.

    А м е т и с т о в. По глазам вижу, что ничего не понял. Одним словом, через двадцать минут придем. Первое - шампанское поставить в ледник и водку тож, а красное наоборот, в теплое место в кухню. Второе... Одним словом, дорогой мажордом желтой расы, поручаю тебе квартиру и ответственность возлагаю на тебя. Граф! Алле ву зан .

    Во-раки!..

    (Выходит с Обольяниновым.)

    * AIlez-vous en.-Пошли вон (фр.).

    Х е р у в и м. Мануска... Усли!

    М а н ю ш к а (выбегает, целует Х е р у в и ма). Чем ты мне понравился, в толк не возьму.

    Желтый ты, как апельсин, но вот понравился! Вы, китайцы, лютеране?

    Х е р у в и м. Лютеране, белье мало-мало стираем. Стой, Мануска. Я тебе сецяс вазный дела говорить буду. Ми скоро уехать будем, будем, Мануска! Я тебе беру

    Санхай.

    М а н ю ш к а. В Шанхай? Не поеду я.

    Х е р у в и м. Поедиси.

    Х е р у в и м. Поедиси. Казу-едиси.

    М а н ю ш к а. Фу-ты какой. Ишь, что ты командуешь? Что я тебе, жена, что ли?

    Х е р у в и м. Я тебе зеню, Мануска, Санхай. Красной Санхай.

    М а н ю ш к а. Меня нужно спросить, пойду я за тебя или нет. Что я тебе, контракт подписывала, что ли? Ишь косой.

    Х е р у в и м. А! Ты Газолини зенить хотеси?

    М а н ю ш к а. А хотя бы и за Газолина. Я девушка свободная. Ты, если ухаживаешь, ухаживай вежливо, чтобы я согласилась. Ишь буркалы шанхайские выпятил.

    Крикун, я тебя не боюсь.

    Х е р у в и м. Газолини?

    М а н ю ш к а. Нечего, нечего...

    Х е р у в и м (становится страшен). Газолини?!

    М а н ю ш к а. Что ты, что ты...

    Х е р у в и м. Ап! (Берет Манюшку за глотку.) Я тебе сичас резать буду.

    М а н ю ш к а задыхается.

    Х е р у в и м. Ты кази, Г а з о л и ни целовала?

    М а н ю ш к а. У... У... пусти глотку, ангелок.

    Х е р у в и м (выхватил нож). Газолини целовала?

    М а н ю ш к а. Судьбинушка моя горькая. Помяни, господи рабу Марию во царствии твоем.

    Х е р у в и м. Целовала?!

    М а н ю ш к а. Херувимчик, хрустальный... Один разок. Не режь сиротку, пожалей ты мою юную жизнь.

    М а н ю ш к а. Нет, нет, нет.

    Х е р у в и м. Кем будешь зити мало-мало?

    М а н ю ш к а. Зарекусь, ни с кем не буду.

    Х е р у в и м. Со мною зить будеси?

    М а н ю ш к а. Нет, нет... буду, буду. Что ж это такое, товарищи, он делает?

    Х е р у в и м. Я тебе предлозение делал.

    М а н ю ш к а. Вот так предложение. Ай, предложение шанхайское! Ай, женишок с ножичком!

    Х е р у в и м. Я тебе люблен. Осень люблен. Мы с тобой дело имеит Санхай.

    Опиум торговать будем. Весело. Ты будесь родить ребенки китайски мало-мало, много ребенки, сесть, восемь, десять.

    М а н ю ш к а. Десять, да я удавлюсь.

    Х е р у в и м. Ниет, ниет. Тут каздый скучный Москве, давится, в Санхае китайский зивет веселый.

    М а н ю ш к а. Ты меня бить будешь.

    Х е р у в и м. Ниет, ниет. Никто бить. Я тебе, если циловать чузой китайцы будесь, горло только буду резать.

    М а н ю ш к а. Спасибо.

    Х е р у в и м. Пожалуйста. Ты силюсай теперь. Мы скоро ехать будем. Я думал денг доставать, много сирвонси.

    М а н ю ш к а. Где?

    Х е р у в и м. Молци.

    М а н ю ш к а. Ой, Херувимка, что-то ты затеваешь?

    Х е р у в и м. Затеваисси...

    М а н ю ш к а. Катись на кухню.

    Х е р у в и м исчезает. М а н ю ш к а открывает дверь.

    Ой, господи боже мой!

    Г а з о л и н. Здрасьте, Мануска.

    М а н ю ш к а. Ой, уйди. Газолин!

    Г а з о л и н. Нет, я зачем уйди? Я не уйди. Ты одна, Мануска? Я к тебе пришел предложение делать.

    М а н ю ш к а. Что, предложение?

    Г а з о л и н. Воскресенье. Прачесный закрыт.

    М а н ю ш к а. Газолинушка, куда ты лезешь? Уйди, уйди.

    Г а з о л и н. Нет, зацем уйди? А, Мануска. Ты мне сто говорила, а?

    Говорила, любиси.

    Обманула Газолини.

    М а н ю ш к а. Что врешь, ничего я тебе не говорила! Уходи, сейчас же уходи. Что ты нахальничаешь. Вот я кликну Зою Денисовну.

    Г а з о л и н. Ты вресь. Никого дома нет. Ты, Мануска много вресь. Каждый день мал мало вресь, а я тебе люблен.

    М а н ю ш к а. Ты с ножом? Ты говори, если с ножом, я прямо буду караул кричать.

    Г а з о л и н. Я с ножом. Предложение делать.

    Х е р у в и м (внезапно). Кто предложение?

    Г а з о л и н. А-а-а... Вот он, помосники, а помосники. Ах ты, сукин сын!

    Х е р у в и м. Ты иди с квартиры, иди! Это моя квартира Зойкина, моя.

    Г а з о л и н. Твоя? Бандить! Захватил квартиру Зойкину -Я тебя подобраль, ты как собака был, а ты... Не месай. Я предложение буду делать Мануське!

    Х е р у в и м. Я узе делал. Она моя зена. Со мною зивет.

    Г а з о л и н. Врешь, со мною зивет.

    М а н ю ш к а. Врет, врет, врет! Херувимчик, голубчик бриллиантовый, раз поцеловались.

    Х е р у в и м. Врес! Уходи из моей квартиры.

    Г а з о л и н. Ты уходи! Я милиции все расскажу, какой ты китайский тип!

    Х е р у в и м. Милиции расскази?

    М а н ю ш к а. Зайчики, миленькие! Только не режьтесь, дьяволы!

    Х е р у в и м и Г а з о л и н шипят.

    Х е р у в и м (бросается на Газолина с ножом). Ап.

    М а н ю ш к а. Караул, караул, караул!

    Г а з о л и н. Караул! (Бросается в зеркальный шкаф.)

    Х е р у в и м бросается в шкаф с ножом. Вдруг звонок.

    М а н ю ш к а. Слава тебе господи! Брось ножик, черт окаянный! На каторгу тебя заберут!

    Позвонили, дурак! Беги в кухню!

    Х е р у в и м (закрывая шкаф на ключ). Я его потом дорежу! (Прячет ключ в карман и исчезает.)

    М а н ю ш к а. Ох ты, господи, господи! (Бежит в переднюю.) Вам кого, товарищ?

    Т о л с т я к. Это не у вас, товарищ, караул кричали?

    М а н ю ш к а. Что вы, что вы, какой караул. Это я пела.

    М а н ю ш к а. А вам кого, товарищ?

    П е с т р у х и н. Мы, товарищ, комиссия из Наркомпроса. Покажите-ка нам мастерскую.

    М а н ю ш к а. Заведующей сейчас нету, сегодня воскресенье, занятиев нет.

    Т о л с т я к. А вы кто ж такая сами будете?

    М а н ю ш к а. Я ученица-модельщица.

    П е с т р у х и н. Ну вот, вы и покажите, а то нам времени нету.

    М а н ю ш к а. Ну, тогда пожалуйста.

    Т о л с т я к. Здесь что же помещается?

    М а н ю ш к а. А это примерочная.

    Т о л с т я к. Хорошая комнатка. Вы что же, только на дам шьете?

    М а н ю ш к а. Зачем только на дам, и на женщин шьем, прозодежду для пролетариата.

    П е с т р у х и н. Покажите-ка нам прозодежду.

    М а н ю ш к а. Пожалте.

    Отдергивает занавеску, среди юбок сидит Х е р у в и м.

    Т о л с т я к. Вот так прозодежда! Китаец.

    М а н ю ш к а. Это из прачечной к нам ходит, юбки гладит.

    П е с т р у х и н. А, юбки.

    Т о л с т я к. Ты что же, ходя, сдельные получаешь?

    Х е р у в и м. Сидельни.

    П е с т р у х и н. Тэкс, брекекекс. Здесь кто живет при самой мастерской?

    М а н ю ш к а. Пельц, заведующая, а потом администратор Александр Тарасович

    Аметистов.

    Т о л с т я к. Красивая фамилия. А еще кто?

    М а н ю ш к а. А еще я.

    П е с т р у х и н. Вы сами кто будете, товарищ, по происхождению?

    М а н ю ш к а. Мой папаша крестьяне были.

    Т о л с т я к. А теперь они кто?

    М а н ю ш к а. Померли.

    Т о л с т я к. Какая жалость, а мамаша?

    М а н ю ш к а. Они чернорабочие.

    Т о л с т я к. Где работают?

    М а н ю ш к а. Они в Тамбове на базаре ларек имеют.

    Т о л с т я к. Молодец ваша мамаша. Ну, товарищ дорогой, покажите-ка нам остальное помещение.

    М а н ю ш к а. Пожалуйста. Вот малая примерочная. (Уходит с Толстяком.)

    В а н е ч к а (шепотом). Товарищ Пеструхин, так невозможно. Ну, хорошо, на горничную напали, на дуру, а будь Аметистов здесь, ведь это безобразие. Я ему говорю: давай, говорю, наркомпросовскую бородку клинышком, чтоб под Главполитпросвет была сделана, а он сует спецовскую экономическую жизнь. (Снимает бородку.) Натереть ему морду этой бородой. Халтурщик. Гнать таких надо парикмахеров.

    П е с т р у х и н. Не гудите, Ванечка. Приступайте.

    Ванечка надевает бороду, оживает, как ртуть, вынимает отмычки, осматривает столы, отдергивает занавески, обнаруживает картину обнаженной женщины.

    Го-го-го, сюжетец.

    П е с т р у х и н. Не гудите, Ванечка. Действуйте.

    Ванечка открывает шкаф с Газолином.

    Г а з о л и н (глухо). Караул.

    П е с т р у х и н. Что это такое? Куда ни плюнешь - китаец.

    В а н е ч к а. Абсолютно.

    П е с т р у х и н. Сидишь?

    Г а з о л и н. Сидю.

    П е с т р у х и н. Ты что здесь делаешь?

    Г а з о л и н. Я мало-мало прятался. Мене сейчас Херувимка-бандити резать будет.

    П е с т р у х и н. Как резать?

    Г а з о л и н. Он тут, бандит Херувимка, Сен-Дзин-По.

    П е с т р у х и н. Это который сейчас рядом сидел?

    Г а з о л и н. Да, да. Меня мало-мало спасите.

    П е с т р у х и н. Спасем, спасем, не расстраивайся.

    В а н е ч к а. Абсолютно.

    П е с т р у х и н (шепотом). А зачем же Херувимка в квартире бывает?

    Г а з о л и н. Он мерзавец, бандит. Сюда опиум таскает. Здесь опиум в квартире курят.

    Танцуют все, в квартире.

    П е с т р у х и н. Тэкс, тэкс, брекекекс. Ванечка, он вам известен?

    П е с т р у х и н. Ну, вот что, дружок. Выкатывайся из шкафа, лети к себе домой и там жди. Мы к тебе сейчас будем. Все расскажешь. Только ты, уважаемый, ходу не вздумай дать. Мы тебя на дне моря найдем.

    В а н е ч к а. Абсолютно.

    Г а з о л и н. Я не убегу. Только вы Херувима заберите, он бандит, он узе одного человека резал, его милиций ищет.

    П е с т р у х и н. Будь благонадежен. Ну, прыгай домой.

    Г а з о л и н исчезает. Ванечка закрывает за ним выходную дверь.

    П е с т р у х и н. Ну, дела. (Закрывает шкаф на ключ.)

    Т о л с т я к (входя с Манюшкой). Прекрасно. И светло, и ясно. Отлично устроено помещение, товарищ Пеструхин.

    П е с т р у х и н. Да, это верно. А скажите, дорогой товарищ, тут в шкафу что у вас?

    М а н ю ш к а. Тут... тут... тряпки разные. Да у меня ключа нету, ключ-то у заведующей.

    П е с т р у х и н. Ну, не беспокойтесь тогда. В другой раз как-нибудь посмотрим. Ну, вот что, товарищ модельщица. Передайте заведующей, что была комиссия из

    Наркомпроса, осмотрела все, нашла мастерскую в образцовом порядке. Мы им бумагу пришлем официальную.

    Т о л с т я к. Кланяйтесь.

    В а н е ч к а. Абсолютно.

    П е с т р у х и н. До свиданья.

    Выходят. Манюшка закрывает за ними дверь и возвращается.

    Х е р у в и м (вылетает как буря, с ножом). Усли! Милиция расскази! Я тебе рассказу!

    (Бросается к шкафу.)

    М а н ю ш к а. Дьявол! Караул!

    Херувим открывает шкаф, в нем пусто.

    Выпучив глаза, смотрит на Херувима. Херувим на нее. Сцена гаснет. Тьма.

    КАРТИНА ВТОРАЯ

    Ночь. Квартира ярко освещена. Шампанское. Цветы. Во всех комнатах идет пир.

    При открытии занавеса звенит гитара, звенят бокалы.

    Л и з а н ь к а (стоя на столе, поет под аккомпанемент Аметистова на гитаре).

    Отчего да почему да по какому случаю

    Коммуниста я люблю, а беспартийных мучаю!

    А м е т и с т о в. Эх, раз, еще раз!

    Р о б б е р]

    > Браво, Лизанька! Эх, раз!

    П о э т ]

    А м е т и с т о в (кричит хроматической гаммой). Делай! Ах-тах-тах-тах-тах!

    Бурные взрывы хохота за сценой, звон битого стекла.

    З о й к а (появляется в ослепительном туалете). Господа, кому угодно еще шампанского?

    Александр Тарасыч, не забывайте гостей.

    А м е т и с т о в. Ни в коем случае я их забыть не могу. Клиент нашей фирмы должен чувствовать себя как на лоне природы. Херувим!

    Распахивается занавес, показывается ниша, превращенная в курилыют с китайским бумажным фонарем. Виден К у р и л ь щ и к в качалке.

    К у р и л ь щ и к (стонет). Нирванна...

    Зойка исчезает.

    А м е т и с т о в. Шампанского!

    Херувим исчезает.

    Л и з а н ь к а.

    Я ли милую мою из могилы вырою,

    Вырою, обмою...

    А м е т и с т о в (с пафосом). И опять зарою!

    Р о б б е р ] Эх, раз, еще раз! Лизанька, браво, браво!

    П о э т ] (Аплодируют.)

    Х е р у в и м подаст шампанское, исчезает и нишу, задергивает Курильщика.

    Взрыв хохота за сценой. Слышен глухой вопль Мертвого тела. Хохот Мымры, хохот Ивановой.

    З о й к а (за сценой). Господа, что вы!

    П о э т. Лизанька, Лизанька! Нет, у меня нет слов, чтобы выразить вам мой, мой... Что я хотел сказать... восторг. Вот книжка моих стихов. Прочтите. Вы поймете, что у меня вселенская душа.

    А м е т и с т о в. Браво, браво!

    Л и з а н ь к а (принимает книжку стихов). Мерси. (Засовывает книжку за чулок.)

    Р о б б е р. Лизанька, поцелуйте меня!

    П о э т. Нет, меня!

    Р о б б е р. Виноват, молодой человек. Виноват.

    П о э т. Лизанька, неужели мои стихи не стоят поцелуя?

    А м е т и с т о в. Пардон-пардон, кто же в этом сомневается?

    П о э т. Простите, я имею такое же право, как и вы! (Явно пьян.)

    А м е т и с т о в. Виноват, миль пардон. Лизанькин поцелуй такого сорта, что спор неизбежен. Если б я вам рассказал, какие люди добивались ее поцелуя...

    Л и з а н ь к а (пьяна). И добились.

    А м е т и с т о в. Пардон-пардон...

    За сценой начинается фокс-трот под рояль. Слышно, как шаркают ногами - танцуют.

    Пардон-пардон. Я Лизаньку поцеловал однажды и после этого рыдал два месяца.

    Ой!

    Пардон.

    Р о б б е р. Лизанька, я жду.

    П о э т. А я? Да разве эта черствая душа в пенсне...

    Р о б б е р. Молодой человек, полегче.

    А м е т и с т о в (вскакивает на стол, зажигает над Лизонькой лампу, придает Лизоньке позу). Рынок невольниц в Алжире или Тунисе, по желанию почтенной публики.

    Поцелуй

    Лизаньки продается с аукциона! Основная цена пять... рублей.

    Р о б б е р. Шесть.

    А м е т и с т о в. Я принимаю вашу цену. Шесть - раз.

    Л и з а н ь к а. Еще раз!

    А м е т и с т о в. Шесть - два! (Стучит молотком.)

    П о э т. Семь рублей.

    А м е т и с т о в. У пианино - семь рублей. Благодарю вас, семь-раз.

    Р о б б е р. Восемь!

    П о э т. Девять!

    А м е т и с т о в. Благодарю вас. Девять.

    Распахивается занавес, и из ниши выходит К у р и л ь щ и к.

    К у р и л ь щ и к (смеется странным смехом). Десять.

    А м е т и с т о в. Благодарю вас. В нише - десять.

    К у р и л ь щ и к. Одиннадцать.

    А м е т и с т о в. Вы восхищаете меня. Одиннадцать - раз. Одиннадцать-два.

    Р о б б е р. Держу.

    З о й к а (внезапно). Поцелуй Лизаньки за одиннадцать рублей! Я стыжусь за вас, господа.

    Тогда я даю пятнадцать.

    А м е т и с т о в. Гран мерси*. Фирма бьет. Фирма не уступит.

    Пятнадцать-раз, пятнадцать - два.

    * Grand merci.-Большое спасибо (фр.).

    Зойка исчезает, нее время звучит фокс-трот за сценой.

    Р о б б е р. Держу.

    К у р и л ь щ и к. Шестнадцать, семнадцать, восемнадцать, девятнадцать, двадцать, еще раз...

    Л и з а н ь к а. Еще много, много раз...

    А м е т и с т о в. Ниша ведет. В нише двадцать. В нише - два червонца - раз, в нише два червонца-два...

    А м е т и с т о в. Здесь уступают, ниша получает шанс. Я завидую вам. Два червонца - два...

    П о э т. Лизанька, я вас теряю. Лиза, прочти книгу моих стихов.

    А м е т и с т о в. Двадцать - три. Я поздравляю вас, счастливец.

    К у р и л ь щ и к достает бумажник. Зойка появляется как из-под земли, принимает два червонца. Один из них протягивает Лизаньке, та прячст его в чулок.

    К у р и л ь щ и к (поднимается на стол, тянется губами). Я не могу. Мой златокудрый

    Аполлон! (Скрывается в нише.) Дарю.

    П о э т. Я понимаю этого человека. Лизанька, он подарил ваш поцелуй мне.

    Р о б б е р. Объедочками питаетесь, молодой человек. (Уходит.)

    А м е т и с т о в (философски). Пардон-пардон, не оскорбляйте фирмы.

    (Исчезает.)

    Фокс-трот за сценой принимает несколько дикий характер. Взрывы хохота.

    Опять глухой вопль Мертвого тела. Не разберешь, что он кричит. В фокс-троте вылетает И в а н о в а с

    Ф о к с т р о т ч и к о м.

    Ф о к с т р о т ч и к (танцуя). Вы танцуете совершенно исключительно.

    (Напевает.) Пам-пам пам...

    И в а н о в а. В вашем профиле есть что-то греческое.

    Лизанька проносится в фокс-троте с Поэтом.

    П о э т. Лизанька, в этом фокс-троте звучит что-то инфернальное. В нем нарастающее мученье без конца.

    Л и з а н ь к а. Лам-ца-дрица-а-ца-ца...

    М ы м р а (проносится в фокс-троте с Роббером). Вы, вероятно, страшно страстный. Ах, мужчины и пенсне меня волнуют!

    Р о б б е р. Благодарю вас. (Уносится.)

    М е р т в о е т е л о (выплывает с хриплым пением). Из-за острова на стрежень, на простор речной полны... Басы, полегче... Выплывают расписные - тенора, тише

    -

    Стеньки Разина челны...

    Херувим входит из ниши.

    М е р т в о е т е л о. Позвольте вас спросить, мадам.

    Х е р у в и м. Я не мадама есте.

    М е р т в о е т е л о. Что за черт! К кому ни ткнешься, все не мадам да не мадам... а сулили девочек.

    Херувим исчезает

    И за борт ее бросает в набежавшую волну... (Подходит к манекену.) Ага, наконец-то дама.

    Мадам, один тур. Улыбаетесь? Улыбайтесь, улыбайтесь, только смотрите, чтоб вам потом плакать не пришлось. Вы, может быть, думаете, что я пьян? Жестоко ошибаетесь.

    За сценой ликует фокс-трот

    (Обнимает манекен за талию и танцует с ним.) Сколько вам лет, милочка?

    Неужели?

    Никогда бы не дал. Никогда в жизни нс держал в руках такой талии. (Танцует, рыдая, кричит тоскливо.) Долой присяжного поверенного Роббера, захватившего всех дам! Уйди, подлец! (Бросает манекен на диван.) Глаза б мои на тебя не смотрели.

    А м е т и с т о в (внезапно). Пардон-пардон. Чего же вы расстроились, почтенный Иван

    Васильевич? Что вы, что вы? Чего вам не хватает в жизни?

    М е р т в о е т е л о. Погоди, погоди! Вот придут наши, я вас всех перевешаю. (Поет уныло.) Пароход идет прямо к пристани, будем рыб мы кормить коммунист...

    А м е т и с т о в. Неудобно, неудобно, Иван Васильевич. Позвольте, я вам нашатырного спирта накапаю.

    нашатырного спирту!

    А м е т и с т о в. Пардон-пардон, Иван Васильевич. Вы переутомились.

    Р о б б е р. Боже мои, Иван Васильевич! Нарезался как зонтик. Ну как тебе не стыдно!

    Ну, ты подумай. Где ты? В "Новой Баварии", что ли? Ты посмотри, какие женщины!

    М е р т в о е т е л о. Да, спасибо. (Указывает на манекен.)

    Р о б б е р. Иван Васильевич, постыдись!

    М ы м р а (появляется). Иван Васильевич, миленький, что с вами?

    А м е т и с т о в. Иван Васильевич, пожалуйте в столовую, вам необходимо подкрепиться.

    М ы м р а. Негодный, я буду вашим спутником, хоть вы этого не заслужили.

    М е р т в о е т е л о. Пойди ты от меня к черту. Ты предатель!

    М ы м р а. Противный, вы не узнаете меня? Я сидела рядом с вами за ужином.

    М е р т в о е т е л о. Ну и что ж, что сидела? И она сидела. (Указывает на

    Аметистова.) А какой толк?

    Р о б б е р. Опозорил ты меня навеки, Иван Васильевич. Наталья Николаевна, примите мое глубочайшее извинение. Вы хотите - я на колени стану!

    М ы м р а. Ах, что вы, что вы!

    Р о б б е р (на коленях). Не сердитесь на него. У него, в сущности, золотое сердце. Он из

    Ростова-на-Дону, домовладелец, симпатичнейшая личность. Но, понимаете, вот...

    М е р т в о е т е л о. Унижайся, унижайся, как насекомое.

    А м е т и с т о в (Мымре). Наталья Николаевна, берите его под ручку. Иван

    М е р т в о е т е л о. Спасибо тебе. Один ты порядочный человек. Я тебя знаю, подлец, ты из Воронежа.

    Уходят.

    З о я (вырастает из-под земли). Справились?

    Р о б б е р. Зоя Денисовна, примите мои глубочайшие извинения, от имени

    Ивана

    Васильевича тоже.

    З о я. Ну, какие пустяки. Бывает, бывает.

    Р о б б е р. У него острое малокровие. Он из Ростова-на-Дону, шампанское бросилось и голову. На коленях молю у вас...

    З о я. Ах, что [вы], что вы! Ну, какие пустяки. Бывает. Только... я не знаю, как я с ним распрощаюсь. Он плохо отдает себе отчет в происходящем...

    Р о б б е р. Помилуйте, Зоя Денисовна. Я сию же секунду улажу этот вопрос.

    Сколько я вам должен?

    З о я. Двести десять рублей.

    Р о б б е р. Слушаюсь. Иван Васильевич тоже?

    З о я. Да.

    Р о б б е р. Слушаю. (Достает деньги.) Двести десять и двести десять - это четыреста...

    З о я. Двадцать.

    Р о б б е р. Точно так. Какие у вас математические способности. Зоя

    Денисовна! Мерси, мерси. От имени Ивана Васильевича тоже. Ваш вечер поразителен.

    За сценой гремит фокс-трот.

    З о я. Ах, я стара.

    Р о б б е р. Ах, что вы. Это звучит кощунственно.

    Устремляется в танце с Зоей.

    Херувим в позе китайского божка остается в нише. В его агатовых глазах забота.

    М а н ю ш к а (пробегает с подносом). Ты что ж, дурачок, такой скучный сидишь?

    Х е р у в и м. Я, Мануска, мало-мало думаю. Куда Газолини пропал?

    М а н ю ш к а. Ну, куда пропал? Ключ в кармане был, отпер да выскочил.

    Х е р у в и м. Нет, Мануска. Мы мал-мало скоро бези будем.

    М а н ю ш к а. Куда там бези! (Убегает.)

    А м е т и с т о в (входя). Х е р у в и м, сейчас должна прийти Алла

    Вадимовна. Понял?

    Задержи ее в передней и вызови меня или Зою Денисовну. Понял?

    Х е р у в и м. Понял.

    Аметистов исчезает. Херувим уходит за занавеску. За сценой буйно и весело, под рояль, поют "Светит месяц".

    Г у с ь. Гусь, ты пьян. До чего ты пьян, коммерческий Директор тугоплавких металлов, не может изъяснить язык. Ты один только знаешь, почему ты пьян, но никому не скажешь, ибо мы, гуси, гордые. Вокруг тебя Фрины и Аспазии вертятся, как легкие сильфиды, и все увеселяют тебя, директора. Но ты не весел. Душа твоя мрачна. Почему? Ответь мне. (Манекену.) Тебе одному, манекен французской школы, я доверяю свою тайну. Я...

    З о я (внезапно). Влюблен.

    Г у с ь. А, Зойка! Вот так мастерская! Ай да пошивочная. Ну, ничего, ничего. Ты гениальная женщина. Хочешь, я выдам тебе удостоверение - предъявительница сего есть действительно гениальная предъявительница. Ах, Зоя! Змея обвила мое сердце, и я догадываюсь, что она дрянь.

    З о я. Гусь, стоит ли мучаться? Ты найдешь другую.

    Г у с ь. Ах, Зоя! Покажи мне кого-нибудь, чтобы я хоть на время забыл про нее и вытеснил ее из своего сердца, потому что иначе в Москве произойдет катастрофа: Гусь разрушит на Садовой улице свою семейную жизнь с двумя малютками и уважаемой женой... двумя малютками, похожими на него, как червонец на червонец.

    Гусем, может тягаться!

    Г у с ь. Спасибо тебе, Зойка, за такие слова. Зойка, я хочу тебя наградить.

    Сколько я должен тебе?

    З о я. Такие вечера мы устраиваем в складчину, но вы мой друг и гость. Я с вас ничего не возьму.

    Г у с ь. Ах, ты не хочешь брать? Но а я хочу давать. Гусь широк, как Волга, когда пылает его душа. Зоя, бери триста рублей.

    З о я. Мерси.

    Г у с ь. И зови их всех, сзывай, сзывай сюда всех.

    З о я (кричит). Лизанька, мадам Иванова.

    Г у с ь (играет на губах кавалерийский сигнал). Я будy всех награждать.

    А м е т и с т о в (вырос из-под земли). Всякий труд достоин награды.

    Пардон-пардон.

    Г у с ь. Администратор! Ты устроил на Садовой улице, в Москве, Париж, в котором отдохнула моя измученная душа! Прими!

    А м е т и с т о в. Данке зэр*. (Манит пальцами кого-то из-за занавески.)

    * Dankе schr. - Благодарю (нем.).

    Лизанька и Иванова появляются.

    Г у с ь. Вы прямо весталки. (Дает деньги.)

    Л и з а н ь к а. Рады стараться, ваше превосходительство.

    Г у с ь. (целует Иванову). На!

    И в а н о в а. В вас есть что-то азиатское!

    Л и з а н ь к а. Мерси.

    Херувим входит.

    Г у с ь. А, китаец. Получай, Херувим. Кому бы мне еще дать? Покажите мне еще кого- нибудь, чтоб я мог его озолотить.

    Манюшка появилась.

    З о я. Не надо, Борис Семенович. Ваша щедрость не по советским временам.

    Г у с ь. Не бойся, Зоя. Трудно Гуся выставить из денег. (Манюшке.) Светит месяц, говоришь? Ну, свети, свети. (Дает деньги.)

    М а н ю ш к а. Мерси.

    П о э т (выскакивает с криком). Лизанька, где же вы?

    Г у с ь. На!

    П о э т. Что вы, уважаемый Борис Семенович?

    Г у с ь. Не возражать!

    П о э т. Тогда разрешите, уважаемый Борис Семенович, поднести вам книжку моих стихов.

    Г у с ь. Не разрешаю! Обратись к секретарю!

    А м е т и с т о в (отдернул занавеску, выводит Обольянинова). Месье

    Обольянинов!

    Г у с ь (Оболъянинову). На!

    О б о л ь я н и н о в. Мерси. Когда изменятся времена, я вам пришлю моих секундантов.

    Г у с ь. Дам, дам, и им дам!

    За сценой взрыв мужского хохота.

    А м е т и с т о в. Маэстро, марш в честь Бориса Ссменовича.

    Обольянинов играет на пианино март, под него все торжественно выходят.

    А л л и л у я появился внезапно из передней, изумлен.

    З о я. Что это значит, любезнейший? Как вы пробрать без звонка?..

    А л л и л у я. Извиняюсь. У меня ключи от всех квартир. Ай да Зоя

    Денисовна, ай да показательная! Ну, теперь все понятно! Открыли вы, Зоя Денисовна...

    З о я. Аллилуя, вы наглец! (Дает ему деньги.) Молчать! (Шепотом.) Все уладим, Аллилуя, не волнуйтесь.

    А л л и л у я. Это другой разговор. (Исчезает.)

    А м е т и с т о в (появляется). Маэстро, прошу в залу к роялю. Гости просят уан-стэп.

    О б о л ь я н и н о в. Хорошо.

    З о я. Павлик, Павлик, потерпите, потерпите.

    О б о л ь я н и н о в. Я терплю. Напоминают мне они.

    Зоя, Аметистов и Обольянинов уходят. Тихий звонок. Херувим прибегает в переднюю, потом таинственно обратно. Зоя пробегает в переднюю. В это время Херувим задергивает занавеску и закрывает двери.

    З о я. Ну, скорее проходите на эстраду, я вас сейчас, Аллочка, выпущу сюрпризом для них.

    А л л а (в вуали). Сюда?

    З о я. Сюда.

    Проходят. За сценой говор, гул.

    А м е т и с т о в. Пардон-пардон. Прошу, господа.

    За Аметистовым выходят: Поэт, Лизанька, Мымра, Иванова, Фокстротчик, Зоя,

    Пожалуйте. (Отдергивает занавеску.)

    Выходит Курильщик, все усаживаются.

    Р о б б е р. Вы прямо фея, Зоя Денисовна. Гениально!

    М е р т в о е т е л о. Как не гениально. Нашатырным спиртом. В Ростове за такие вещи морду бьют.

    Р о б б е р. Это ужас. Зоя Денисовна, простите.

    З о я (Гусю). Сюда, Борис Семенович, пожалуйста.

    Усаживаются.

    А м е т и с т о в (у занавеса). Сиреневый туалет! Демонстрирован на вечере у президента

    Французской Республики. Цена шесть тысяч франков. Ателье!

    Херувим отдергивает занавес. На эстраде сирень.

    Маэстро, прошу!

    Обольянинов начинает страстный вальс.

    Алла на эстраде выступает под музыку.

    Г у с ь. Что такое?! Это она... Очень хорошо!..

    П о э т. Очень хорошо!

    В с е. Браво, очень хорошо!

    А л л а. Ах!

    Г у с ь. Ах! Как вам нравится этот "ах"! Очень хорошо! Замечательно. Алла

    Вадимовна!

    А л л а. Это вы?

    Г у с ь. Нет, это мой сосед!

    А л л а. Как вы попали сюда?!

    Г у с ь. Как вам это понравится? А? Она спрашивает, как я сюда попал, в то время когда я должен спросить ее, как она сюда попала!

    Р о б б е р. Вот так штука!

    А л л а. Я поступила модельщицей.

    Г у с ь. Модельщицей! Женщина, которую я люблю, женщина, на которой я,

    Гусь-

    Ремонтный, собираюсь жениться, бросив супругу и пару малюток, очаровательных ангелков, - она поступает в модельщицы! Да ты знаешь ли, несчастная, - да, именно несчастная, - куда ты поступила?

    А л л а. Конечно, знаю. В ателье.

    Г у с ь. Ну да. Оно пишется ателье, а выговаривается веселый дом!

    В с е. Что такое, что такое, что такое?

    Г у с ь. Видали вы, дорогие товарищи, такое ателье, где костюмы показывают под музыку!

    М е р т в о е т е л о. Правильно! Бей их!

    А м е т и с т о в. Пардон-пардон...

    П о э т. Что такое произошло?

    З о я. Ага. Теперь понятно. "У меня никого нет, Зоя Денисовна, с тех пор, как умер мой муж..." Ах вы, дрянь, ах вы, ломака! Ведь я же вас спрашивала.

    Предупреждала. Спасибо,

    Аллочка, за скандал!

    Р о б б е р. Понятно в чем. Хи-хи.

    П о э т. Уважаемый Борис Семенович!

    Г у с ь. Вон! Спасибо вам, Зоя Денисовна. Спасибо, спасибо! Вы мне в качестве модельщицы выставили мою невесту! Мерси.

    А л л а. Я не невеста вам!

    Г у с ь. Я с нею живу, между нами.

    М е р т в о е т е л о. Ура!

    А м е т и с т о в. Пардон-пардон, Иван Васильевич.

    Р о б б е р. Интереснейшая история.

    Г у с ь. Зоя, убери их всех. Убери эту рвань!

    Ф о к с т р о т ч и к. Позвольте!

    М ы м р а. Ах! (Обморок.)

    Р о б б е р. Ну, уж вы, будьте добры, полегче, Борис Семенович!

    П о э т. Это задевает достоинство!

    Л и з а н ь к а. Сюрприз!

    Г у с ь. Все вон!

    О б о л ь я н и н о в (оборвал вальс). Что такое?

    З о я. Господа, господа! Мне крайне неприятно Маленькое недоразумение, оно сейчас разъяснится! Господа, я очень прошу всех в зал. Александр Тарасович, уладьте.

    А м е т и с т о в. Пардон-пардон. Прошу, господа. Пожалуйте. Маэстро, в зал! Господа, такие происшествия нередки в высшем свете. Прошу!

    З о я. Павлик, фокс-трот немедленно в зале. Мадам Иванова...

    З о я. Сашка, уладь, уладь, уладь! (Исчезает, закрывает за собою дверь.)

    Курильщик уходит с Херувимом. На сцене остаются Алла и Гусь, через некоторое время появляется Аметистов и во все время объяснения выглядывает из-за занавески.

    За сценою начинается фокс-трот, слышно, как танцуют

    Г у с ь. Ателье! Ты, ты...

    А л л а. А как же вы попали в это ателье?

    Г у с ь. Кто? Я? Я?! Я-мужчина! Я хожу в брюках, а не в платье, на котором разрез до самой шеи. Я хожу сюда потому, что ты выпила из меня всю кровь! А ты? А ты зачем?

    А л л а. За деньгами.

    Г у с ь. Ты это сделала сознательно?

    А л л а. Совершенно сознательно.

    Г у с ь. Так-с. Видали вы, граждане, сознательную женщину? Сознательные поступки, нечего сказать! Зачем тебе деньги?

    А л л а. Я уеду за границу.

    Г у с ь. Не дам!

    А л л а. Вот я и хотела здесь взять.

    Г у с ь. А, за границу? Как же, за границей уже все дожидаются. Отчего это

    Алла

    Вадимовна не едет? Президент в Париже волнуется!

    А л л а. Да, волнуется. Только не президент, а мой жених.

    А м е т и с т о в. Скажи пожалуйста!

    Г у с ь. Кто-кто-кто? Жених? Ну, знаешь, если у тебя есть жених, тогда ты знаешь, кто ты? Ты - дрянь!

    Г у с ь. Бери, бери; но только оставайся!

    А л л а. Ни за что! Где угодно достану и уеду!

    Г у с ь. А, теперь, когда она в моих кольцах, так она в другом месте достанет. Ты посмотри на свои пальцы!

    А л л а. Нате, нате! (Бросает кольца.)

    Г у с ь. К черту кольца! Отвечай, сколько времени ты здесь?

    А л л а. В первый раз сегодня.

    Г у с ь. Лжешь, кобра!

    А л л а. И не думаю лгать. Мне так надоело лгать.

    Г у с ь. Ну, хорошо. Сию секунду слезай с этого помоста. Ты поедешь со мной или нет?

    А л л а. Нет. Не поеду!

    Г у с ь. Нет? Считаю до трех. Раз, два! Ты отвечай! Считаю до десяти!

    А л л а. Бросьте это, Борис Семенович! И до сорока не поеду, не люблю.

    Г у с ь. Ты - проститутка!

    Алла плюет в Гуся.

    Г у с ь (в исступлении). Попрошу не плевать!

    А м е т и с т о в. Пардон-пардон, и не курить. Разменом денег не затруднять, через переднюю площадку не входить! Борис Семенович...

    Г у с ь. Виноват. Прошу вас выйти отсюда!

    А м е т и с т о в. Пардон-пардон.

    Г у с ь. Я вам говорю, виноват!

    А л л а. Не смейте оскорблять меня, Зоя Денисовна! Мне в голову не пришло, что Борис

    Семенович может посещать мастерскую. Туалет я вам верну.

    З о я. Я вам его дарю. За глупость. Идиотка!

    А л л а. Что?! Что?!

    Г у с ь. Стой! Куда? За границу?

    А л л а. Издохну, но сбегу!

    Г у с ь. Ну, так вот. Не будь я Гусь-Ремонтный, если вы не получите шиш вместо заграницы. Увидите вы визу!

    А л л а. Без визы удеру!

    Мертвое тело в дверях.

    М е р т в о е т е л о. Позвольте. Самое интересное без меня!

    Р о б б е р. Иван Васильевич! (Увлекает его назад.)

    За сценою фокс-трот.

    Г у с ь. Без визы? Не удастся!

    За сценою шум, фокс-трот оборвался.

    О б о л ь я н и н о в (в дверях). Я попрошу не оскорблять женщину!

    Г у с ь. Пианист, уйди.

    О б о л ь я н и н о в. Простите, я не пианист!

    З о я. Павлик, сейчас же играйте. Что вы делаете?

    Обольянинов исчезает.

    Фокс-трот [то] обрывается, то вспыхивает вновь.

    А м е т и с т о в. Алла Вадимовна, прошу. Манюшка, выпусти!

    Манюшка в дверях.

    Г у с ь. Алла, люблю! Алла, вернись! Я тебе визу достану! Визу... (Ложится на ковер ничком.)

    З о я. Успокаивай, успокаивай! (Исчезает.)

    А м е т и с т о в. Коврик грязный! Все устроится. Одна она, что ли, на свете? Плюньте!

    Она даже и не красива. Так, ординер*.

    * ordinaire - обычная (фр.).

    Г у с ь. Скройся! Оставь меня одного. Я буду тосковать.

    А м е т и с т о в. Отлично, потоскуйте. Я возле вас здесь ликерчик поставлю и папироски.

    Потоскуйте. (Исчезает, закрыв двери.)

    Глухо фокс-трот.

    Г у с ь. Гусь тоскует. Ах, до чего Гусь тоскует! Отчего ты, Гусь, тоскуешь?

    Оттого, что ты потерпел непоправимую драму. Ах, я, бедный Борис! Всего ты, Борис, достиг, чего можно, и даже больше этого. И вот ядовитая любовь сразила Бориса и он лежит, как труп в пустыне, и где? На ковре публичного дома! Я, коммерческий директор! Алла, вернись!

    Аметистов. Пардон-пардон. Тихонечко, а то внизу пролетариат слышит.

    (Скрывается.)

    Г у с ь. Ах, я несчастный. Алла, вернись.

    Херувим, крадучись.

    Г у с ь. Уйди, я тоскую.

    Г у с ь. Не могу видеть ни одного человеческого лица, только ты один симпатичный.

    Херувим, китайский человек. Печаль меня терзает, и от этого я нахожусь на ковре.

    Х е р у в и м. Пецаль? Я тозе пицяль.

    Г у с ь. Ах, китаец! Чего тебе печалиться? У тебя еще все впереди. Алла!

    Х е р у в и м. Мадама обманула. Все мадамы сибко нехоросие мал-мало. Ну, сто? Другую мадаму забираись. Много мадама на Москве.

    Г у с ь. Нет, не могу я себе достать другую мадаму!

    Х е р у в и м. Тебе диенге нет?

    Г у с ь. Ах ты, симпатичный китаец! Разве может быть такой случай на свете, чтобы Гусь не имел денег! Но вот одного не может голова придумать, как эти деньги превратить в любовь! Ах, китаец мой. На, смотри.

    Х е р у в и м. Сикольки много цирвонцев.

    Г у с ь. Утром получил пять тысяч, а вечером такой удар, от которого я свалился. Я лежу на большой дороге, и пусть каждый в побежденного Гуся плюет, как Гусь плюет на червонцы! Тьфу, тьфу!

    Х е р у в и м. Плюесь деньги. Смесной. У тебя деньга есть, мадама нет. У меня мадама есть, деньга нет. Дай погладить цервонцы.

    Г у с ь. Гладь.

    Х е р у в и м. А, цирвонцики, цирвончики миленьки.

    Г у с ь. Как мне забыться? Алла!

    Херувим ударяет Гуся под лопатку ножом. Гусь умирает.

    Х е р у в и м. Цирвонци. Теплы Санхай. (Усаживает Гуся в нише в качалку и дает в руки трубку.)

    А м е т и с т о в (выглянул). Где он ?

    Х е р у в и м. Тс, я ему дал курить. Никто не ходи. Он теперь спакойни.

    А м е т и с т о в. Молодец, ходя. (Исчезает.)

    М а н ю ш к а. Чего тебе?

    Х е р у в и м. Тс, Мануска. Сицяс-Санхай бези, бези вокзал.

    М а н ю ш к а. Что ты, очумел?

    За сценой Мымра поет: "Покинем, покинем кран, где мы так страдали".

    Аплодисменты.

    Х е р у в и м. Сицяс моклая беда будет. Цирвонци имеем.

    М а н ю ш к а. Ты что такое сделал, черт?

    Х е р у в и м. Гуся резал.

    М а н ю ш к а. А-а-а! Дьявол! Господи Иисусе, царица Небесная!

    Х е р у в и м. Беги, тебе резать будем!

    М а н ю ш к а. Господи! (Исчезает с Херувимом в переднюю.)

    А м е т и с т о в. Борис Семенович. Пардон-пардон. Лежите? Ну, лежите, лежите, только как же это он вас одного оставил? Вы с непривычки можете перекурить. Ну вот, и ручка холодная. А-а! Что-о?! Сукин кот! Бандит! Этого в программе не было. Как же теперь быть? Все засыпались, разом крышка, гроб! Херувим, Херувим! Ну, конечно: ограбил и ходу дал. А я-то идиот! Что теперь делать, дорогие товарищи? Деньги на текущем.

    Завтра его хватятся. Вот тебе и Ницца, вот тебе и заграница. Аминь! Чего же это я сижу? А? Ходу!

    Верный мой товарищ, чемодан. Опять с тобою вдвоем, но куда? Объясните мне, теперь куда податься? Судьба ты моя, судьба! Звезда ты моя горемычная! Прикупил к пятерке-дамбле.

    Ходу! Ну, Зоечка, прощай! Прощай, Зойкина квартира!

    З о я. Александр Тарасович! Александр Тарасович! А... Борис Семенович.

    Один? Вы не сердитесь на меня? Я совершенно не понимаю Аллы Вадимовны. (Глухо вскрикивает.) Что это такое, что это такое? (Видит брошеный фрак.) Да неужели это он!

    Негодяй! Судьба моя! Манюшка, Манюшка, Манюшка! (Мечется.) И они! Это невозможно!

    (Открывает дверь, зовет.) Павел Федорович, Павел Федорович, на минутку! Господа, простите!

    З о я. Павлик, стряслась беда! Эти негодяи, китаец с Аметистовым, убили

    Гуся! Ужас! И

    Манюшка с ними участвовала, и, пока мы там сидели, бежали.

    О б о л ь я н и н о в. Как вы странно шутите, Зоя.

    З о я. Опомнитесь. Павлик! В качалке труп. Он в крови. Мы пропали!

    О б о л ь я н и н о в. Позвольте, но ведь это ужасно! Нас же никто не может обвинить в убийстве. Если эти мерзавцы... При чем же мы здесь? Я не постигаю.

    З о я. Не только не могут, но наверное обвинят. Павлуша, нельзя терять ни одной минуты!

    Документ есть. Деньги в спальне. (Бросается в спальню.)

    За сценой глухая музыка, изредка аплодисменты.

    Обольянинов бросается вслед за Зоей. Пауза.

    Из передней появляются: Пеструхин, Ванечка, Толстяк и Газолин. Все, кроме

    Газолина, в смокингах и в пальто.

    П е с т р у х и н. Тэкс, брекекекс.

    Г а з о л и н. Херувимка всегда ножом ходит. Херувимку надо брать первого.

    Т о л с т я к. Тише, не расстраивайся.

    П е с т р у х и н. Это что ж, накурился?

    В а н е ч к а. Да, квартирка.

    П е с т р у х и н. Тише.

    Прячутся в передней за занавеской.

    О б о л ь я н и н о в. Зоя, я ничего не постигаю.

    З о я. Некогда постигать!

    О б о л ь я н и н о в. А эти гости?

    З о я. Павлушка, черт с ними! Бежим! (Бросается к передней.)

    П е с т р у х и н. Виноват. Попрошу не спешить, гражданочка.

    З о я. Ах!

    П е с т р у х и н. Мадам Пельц?

    В а н е ч к а. Абсолютно. Она.

    З о я. Кто это? Кто вы? Павлушка, это бандиты! Они зарезали Гуся!

    В а н е ч к а. Спокойно, мадам. Никого не режем. Мы с мандатом.

    З о я. А, позвольте. Я поняла! Это Уголовный Розыск.

    П е с т р у х и н. Вы угадали, мадам Пельц.

    В а н е ч к а. Абсолютно.

    З о я. Ну, вот что. Я и Обольянинов никакого отношения к убийству не имеем.

    Это китаец. Я даже не знаю, как его зовут, - [и] негодяй Аметистов, которого я приютила. Они убили и бежали.

    П е с т р у х и н. Кого убили?

    З о я. Гуся.

    Все бросаются к трупу.

    Г а з о л и н. Херувимка безал!!

    Г а з о л и н. Ванецка, Херувимку выпустил! Ванецка!

    Т о л с т я к. Тише, тише, тише, тише, не расстраивайся.

    Суета.

    П с с т р у х и н. Кто за дверями?

    З о я. Гости, у меня именины.

    П е с т р у х и н. Ага, так.

    З о я. Это никакого отношения к убийству не имеет!

    П е с т р у х и н. Ванечка!

    В а н е ч к а (открывает двери). Ваши документы, граждане.

    За сценой сразу обрывается фокс-трот.

    Т о л с т я к (по телефону). Шесть шестнадцать два нуля, добавочный одиннадцать.

    Товарищ Каланчеев. Я говорю. Hv, я, я. Следователя и доктора. Садовая, 105, квартира

    104.

    Из внутренних дверей высыпают гости, все.

    Р о б б е р. Виноват. Тут недоразумение. Я совершенно случайно [попал]...

    П о э т. Боже мой, боже мой!

    Л и з а н ь к а (Мымре). Наташка, засыпались!

    И в а н о в а. Вот так номер.

    П е с т р у х и н. Пожалуйте, пожалуйте документики, граждане.

    Т о л с т я к. Виноват, виноват. Куда ж так спешить?

    Ф о к с т р о т ч и к. Я только танцевал, видите ли...

    Р о б б е р. Простите, в чем дело? Семейные именины. Это законом не преследуется. Я сам юрист.

    Т о л с т я к. В квартирке убийство, гражданин юрист.

    В с е. Что, что такое? Господа, позвольте!..

    М ы м р а. Гуся убили! (Падает в обморок.)

    Р о б б е р. Помилуйте, это чудовищно!

    П о э т. Господи Иисусе. (Крестится.)

    Суета.

    И в а н о в а. Что ж делать?

    Л и з а н ь к а. Сидеть будем без конца, лам-ца-дрица-а-ца-ца!

    М е р т в о е т е л о (выплывает). Слава тебе господи, наконец-то! Скука дьявольская.

    Раздевайтесь, братцы, раздевайтесь, братцы. Мы сейчас такой тарарам устроим...

    Р о б б е р. Заткнись, идиот. В квартире убийство!

    Суета.

    П е с т р у х и н. Ванечка, осмотрите, нет ли еще кого.

    В а н е ч к а (в дверях). Никого нету, сухо, товарищ Пеструхин.

    Г а з о л и н. Выпустили Херувимку, выпустили Херувимку!!

    З о я. Эх вы, ловкачи в смокингах, кого же вы берете?

    З о я. А убийцы бежали!

    Т о л с т я к. Что вы, мадам. Куда это они сбегут? По СССР бегать не полагается. Каждый должен находиться на своем месте.

    В а н е ч к а. Абсолютно.

    Звонок.

    П е с т р у х и н. Тише. Ванечка, впустить. Граждане, никаких разговоров о происшествии, за это строго ответите. Попрошу соблюдать прежнее настроение.

    Звонок повторяется.

    М е р т в о е т е л о. Совершенно правильно. Никаких разговоров.

    Шампанского! Человек!

    Ванечка впускает Аллилую.

    А л л и л у я. Здрасьте, граждане. Зоя Денисовна, вечерок еще не кончился?

    Соседи обижаются.

    Т о л с т я к. Вы кто такой, гражданин?

    А л л и л у я. Довольно странно. Это я вас, председатель домкома, могу спросить, кто вы такой?

    Т о л с т я к. Гуся знал?

    Псструхин. Отвечай, гражданин, на вопрос.

    А л л и л у я. А вы кто ж это сами-то будете? А? Гуся? Как же, как же, знаю. Они в нашем доме проживают, товарищи. Я, товарищи дорогие, давно начал замечать.

    Подозрительная квартирка. Все как будто тихо, мирно. А вот нс нравится.

    Сосет у меня сердце и сосет. Я и сейчас, товарищи дорогие, для наблюдения прибыл.

    З о я (внезапно). Для наблюдения! Ах ты, мерзавец! Слушайте, вы! Я ему деньги платила.

    У него и сейчас в Кармане моя десятичервонная бумажка, и я знаю номер!

    Аллилуя засунул в рот червонец.

    Т о л с т я к. Ты что же это? Дефективный, что ли? Червонцы грызешь!

    Т о л с т я к. Испугался. У тебя под носом Гуся режут, а ты червонцами закусываешь, председатель свинячий!

    А л л и л у я. Господи Иисусе! (Падая на колени.) Товарищи, принимая во внимание темноту и невежество, как наследие царского режима, а равно также... считать приговор условным... Что такое говорю, и сам не понимаю.

    Т о л с т я к. Поднимайся.

    А л л и л у я. Товарищ...

    Т о л с т я к. Телефон отпадает.

    П е с т р у х и н. Ванечка, забирайте. Граждане, пожалуйте. На лестнице, граждане, никаких разговоров. За это ответите.

    Р о б б е р. Какие уж тут разговоры, разве что о погоде.

    М е р т в о е тело. Ехать так ехать, сказал попугай. (Валится к пианино и играет бравурный марш.)

    З о я. Павлушка, будьте мужчиной. Я вас не брошу в тюрьме. Прощай, прощай, моя квартира!

    Занавес

    Конец

    1926

    1 2 3
    Варианты
    Раздел сайта: