О ПУШКИНСКИХ ТРАДИЦИЯХ В ЯЗЫКЕ М. БУЛГАКОВА
Анализируя отражение в творчестве М. Булгакова традиций русской литературы, исследователи неизменно отмечают то влияние, которое оказал на писателя Н. В. Гоголь [1731] Однако речь при таком подходе обычно идет исключительно о содержательных особенностях прозы Булгакова - его приверженности к изображению фантастических ситуаций, сатире, гротеску. Если же говорить о тех традициях, которые проявляются в манере повествования, в языке Булгакова, то здесь на первое место, безусловно, должно быть поставлено имя Пушкина [1732].
Для доказательства того, что язык произведений Булгакова отражает прежде всего пушкинские традиции повествования, сопоставим следующие два начальных фрагмента художественных текстов:
(1) В ворота гостиницы губернского города NN въехала довольно красивая рессорная небольшая бричка, в какой ездят холостяки: отставные подполковники, штабс-капитаны, помещики, имеющие около сотни душ крестьян, - словом, все те, которых называют господами средней руки. В бричке сидел господин, не красавец, но и не дурной наружности, ни слишком толст, ни слишком тонок; нельзя сказать, чтобы стар, однако ж и не так, чтобы слишком молод. [...]
Когда экипаж въехал на двор, господин был встречен трактирным слугою, или половым, как их называют в русских трактирах, живым и вертлявым до такой степени, что даже нельзя было рассмотреть, какое у него было лицо. Он выбежал проворно с салфеткой в руке, весь длинный и в длинном демикотонном сюртуке со спинкою чуть не на самом затылке, встряхнул волосами и повел проворно господина вверх по всей деревянной галдарее показывать ниспосланный ему богом покой [1733].
(2) Однажды играли в карты у конногвардейца Нарумова. Долгая зимняя ночь прошла незаметно; сели ужинать в пятом часу утра. Те, которые остались в выигрыше, ели с большим аппетитом; прочие, в рассеянности, сидели перед пустыми своими приборами. Но шампанское явилось, разговор оживился, и все приняли в нем участие.
- Что ты сделал, Сурин? - спросил хозяин.
- Проиграл, по обыкновению. Надобно признаться, что я несчастлив: играю мирандолем, никогда не горячусь, ничем меня с толку не собьешь, а всё проигрываюсь!
- И ты ни разу не соблазнился? ни разу не поставил на руте [1734]?.. Твердость твоя для меня удивительна.
- А каков Германн! - сказал один из гостей, указывая на молодого инженера, - отроду не брал он карты в руки, отроду не загнул ни одного пароли, а до пяти часов сидит с нами и смотрит на нашу игру! [1735]
Как видим, Гоголю свойственна эксплицитная манера повествования: сообщения в приведенном отрывке и, разумеется, не только в нем подробно передаются главным образом в явном виде - при помощи либо самостоятельных предложений, либо таких частей сложных предложений или обособленных членов предложения, которые специально предназначены для передачи новой информации. Пушкин же, напротив, нередко прибегает к неявным, или имплицитным, способам передачи сообщений. Носителями подобных сообщений являются не предложения, а такие несамостоятельные их компоненты, которые, судя по форме и контексту употребления, должны обозначать предметы или ситуации, о существовании которых получателю текста уже известно. Однако поскольку в реальности подобной осведомленности у получателя нет, восприятие смыслов этих компонентов заставляет его мысленно корректировать уже воспринятое содержание, добавляя к нему новые сообщения, которые, таким образом, оказываются переданными имплицитно. Поскольку явную передачу информации в лингвистике принято называть предикацией, рассматриваемый неявный способ информирования адресата обычно именуют имплицитной предикацией [1736].
Вернемся к приведенному выше пушкинскому примеру (2). Известно, что каноническое, нейтральное в смысловом и стилистическом отношении употребление имен собственных возможно либо в предложениях именования, специально предназначенных для информирования адресата об имени собственном того или иного лица или предмета [1737], либо в таких контекстах, где данное имя уже известно адресату. С этой точки зрения использование выделенного нами имени собственного в нижеследующем примере (3) в смысловом отношении совершенно обычно, а в примере (4) не соответствует каноническим правилам употребления имен собственных (в контексте романа Мастер и Маргарита это несоответствие несет важную информацию о том, что Воланд разочаровался в возможности убедить в чем-либо Берлиоза и стал игнорировать его коммуникативные интересы).
[1738].
(4) - Нет, этого быть никак не может, - твердо возразил иностранец.
- Это почему?
- Потому, - ответил иностранец и прищуренными глазами поглядел в небо, где, предчувствуя вечернюю прохладу, бесшумно чертили черные птицы, - что Аннушка уже купила подсолнечное масло, и не только купила, но даже разлила. Так что заседание не состоится [1739].
Сказанное дает основания утверждать, что и в рассматриваемом нами примере (2) имена собственные Сурин и Германн, а также словосочетание конногвардеец Нарумов употреблены неканонически, поскольку читателям начальных строк Пиковой дамы пока еще неизвестно о существовании носителей этих имен. Однако установка на восприятие текста как осмысленного заставляет читателя мысленно добавлять к воспринимаемому ими содержанию эксплицитно не выраженные в нем сообщения «Существовал конногвардеец Нарумов» и «Среди игравших в карты были люди по фамилии Сурин и Германн». Подобные сообщения мы будем называть имплицитно предицируемыми сообщениями и при необходимости кратко обозначать аббревиатурой ИПС.
Кроме того, судя по форме выражения и контексту, употребленные в примере (2) словосочетания долгая зимняя ночь и молодой инженер обладают смыслами определенности, т. е. указывают на то, что обозначаемые ими объекты уже известны получателям [1740] . Это обстоятельство побуждает читателей мысленно добавлять к воспринимаемому содержанию имплицитно предицируемые сообщения «Игра в карты проходила долгой зимней ночью» и «Германн был молодым инженером».
Принимая во внимание все сказанное, легко убедиться в том, что булгаковская манера повествования очень близка к пушкинской. Тексты Булгакова, как и пушкинские тексты, насыщены имплицитно предицируемыми сообщениями самых разных смысловых типов. Ранее мы продемонстрировали это на материале вершины творчества Булгакова - его романа Мастер и Маргарита (1928-1940 гг.)[1741]. Однако к нашим прежним наблюдениям важно добавить, что введенная в русскую литературу Пушкиным имплицитная манера повествования характерна для всего творчества Булгакова. Ниже мы продемонстрируем это на материале первого крупного произведения писателя - романа Белая гвардия (1923-1924 гг.).
Какие содержательные типы сообщений передаются в Белой гвардии имплицитно? Попытаемся ответить на этот вопрос с опорой на типологию смыслов сообщений, разработанную нами на основе современных работ по синтаксической семантике [1742].
Во-первых, Булгаков часто использует имплицитные сообщения со смыслом «свойство предмета или ситуации» [1743]. Уточним, что свойства представляют собой такие признаки предметов и ситуаций, которые присущи им либо постоянно, либо на протяжении длительных периодов, а не отдельных моментов существования. Например:
(5) Алексей, Елена, Тальберг и Анюта, выросшая в доме Турбиной, и Ни- колка, оглушенный смертью, с вихром, нависшим на правую бровь, стояли у ног старого коричневого святителя Николы. Николкины голубые глаза, посаженные по бокам длинного птичьего носа, смотрели растерянно, убито [1744] (глава 1, с. 112). ИПС - «Глаза у Николки были голубыми, а нос - длинным, птичьим».
(6) В этот ночной час в нижней квартире домохозяина, инженера Василия Ивановича Лисовича, была полная тишина, и только мышь в маленькой столовой нарушала ее по временам. Мышь грызла и грызла, назойливо и деловито, в буфете старую корку сыра, проклиная скупость супруги инженера, Ванды Михайловны. Проклинаемая костлявая и ревнивая Ванда глубоко спала во тьме спаленки прохладной и сырой квартиры. Сам же инженер бодрствовал и находился в своем тесно заставленном, занавешенном, набитом книгами и, вследствие этого, чрезвычайно уютном кабинетике (глава 3, с. 132). ИПС - «Столовая Лисовичей была маленькой»; «Супруга Лисовича была скупой, костлявой и ревнивой»; «Квартира Лисовичей была прохладной и сырой»; «Кабинетик Лисовича был тесно заставленным, занавешенным, набитым книгами и, вследствие этого, чрезвычайно уютным».
Во-вторых, имплицитное выражение у Булгакова нередко получают сообщения со смыслом «состояние предмета или пространства». При этом под состояниями нами понимаются такие признаки предметов, которые, в отличие от действий, не связаны с намеренными затратами этими предметами энергии, а в отличие от свойств, ограничены короткими временными пределами. Например:
Ни- колкину руку. Боль была так сильна, что Николка взвыл, правда, глухо, но настолько сильно, что прибежала, шурша, Елена. [...] Елена и Лариосик вцепились в сложенную автоматическую кровать и долго рвали ее в разные стороны, освобождая посиневшую кисть (глава 12, с. 261). ИПС - «Николка ощутил боль»; «Его кисть посинела».
(8) Убедившись, что улица окончательно затихла, не слышалось уже редкого скрипа полозьев, прислушавшись внимательно к свисту из спальни жены, Василиса отправился в переднюю, внимательно потрогал запоры, болт, цепочку и крюк и вернулся в кабинетик (глава 3, с. 133). ИПС - «Из спальни Василисиной жены раздавался свист».
В-третьих, в тексте Белой гвардии достаточно часты имплицитно пре- дицируемые сообщения со смыслом «существование предмета». В подобных сообщениях в качестве компонента, уже известного адресату, фигурирует либо некоторое названное автором место, либо ничем не ограниченная описываемая в тексте действительность, сообщение же заключается в информации о наличии (или, наоборот, отсутствии) в указанном месте или во всей описываемой действительности какого-либо неопределенного для адресата предмета [1745]. Например:
(9) Велик был год и страшен год по рождестве Христовом 1918, от начала же революции второй. Был он обилен летом солнцем, а зимою снегом, и особенно высоко в небе стояли две звезды: звезда пастушеская - вечерняя Венера и красный, дрожащий Марс.
Но дни и в мирные и в кровавые годы летят как стрела, и молодые Турбины не заметили, как в крепком морозе наступил белый, мохнатый декабрь (глава 1, с. 111). ИПС - «Существовали некие молодые люди по фамилии Турбины».
(10) Черт. И тут ворота на Разъезжую глухие. Заперты. Значит, опять к стене. Но, увы, дров уже нет. Николка запер предохранитель и сунул револьвер в карман. Полез по куче битого кирпича, а затем, как муха по отвесной стене, вставляя носки в такие норки, что в мирное время не поместилась бы и копейка (глава 11, с. 242). ИПС - «Возле стены была куча битого кирпича».
В-четвертых, имплицитное выражение в Белой гвардии могут получать сообщения со смыслом «местоположение предмета». Их отличие от весьма похожих на них сообщений о существовании состоит в том, что в сообщениях о местоположении упоминается не неопределенный, а, наоборот, определенный, уже известный адресату предмет, и потому такие сообщения несут информацию не о том, что некий предмет существует, а о том, в каком месте находится уже известный адресату предмет [1746]. Например:
(11) - Здоровеньки булы, пане добродзию, - сказал Мышлаевский ядовитым шепотом и расставил ноги. Шервинский, густо-красный, косил глазом. Черный костюм сидел на нем безукоризненно; белье чудное и галстук бабочкой; на ногах лакированные ботинки (глава 14, с. 282). ИПС - «Перед Мышлаевским был Шервинский».
(12) - Ты знаешь, что сейчас в музее сидит тысяча человек наших, голодные, с пулеметами... Ведь их петлюровцы, как клопов, передушат... Ты знаешь, как убили полковника Ная?.. Единственный был.
- Отстань от меня, пожалуйста!.. - не на шутку сердясь, крикнул Шервинский. - Что это за тон?.. Я такой же офицер, как и ты!
- Ну, господа, бросьте, - Карась вклинился между Мышлаевским и Шер- винским, - совершенно нелепый разговор (глава 14, с. 283). ИПС - «При споре Мышлаевского и Шервинского присутствовал Карась» [1747].
В-пятых, в тексте романа нам встретилось одно имплицитно пре- дицируемое сообщение со смыслом «квалификация предмета или ситуации». Сообщения со значением квалификации близки к уже рассмотренным сообщениям о свойстве, однако отличаются от них тем, что в сообщениях со значением квалификации предмету или ситуации приписывается не одно свойство, а целый комплекс признаков, присущий некоторому классу объектов. Например:
(13) Скверно действовали на братьев клиновидные, гетманского военного министерства погоны на плечах Тальберга. Впрочем, и до погон еще, чуть ли не с самого дня свадьбы Елены, образовалась какая-то трещина в вазе турбинской жизни, и добрая вода уходила через нее незаметно. Сух сосуд. Пожалуй, главная причина этому в двухслойных глазах капитана генерального штаба Тальберга, Сергея Ивановича... (глава 2, с. 126). ИПС - «Тальберг был капитаном генерального штаба».
В-шестых, в романе встречаются имплицитно предицируемые сообщения, выражающие смысл «именование предмета или ситуации». Такие сообщения информируют об имени или о названии того или иного объекта. Например:
(14) Дверь в переднюю впустила холод, и перед Алексеем и Еленой очутилась высокая, широкоплечая фигура в шинели до пят и в защитных погонах с тремя поручичьими звездами химическим карандашом. [.]
- Здравствуйте, - пропела фигура хриплым тенором и закоченевшими пальцами ухватилась за башлык.
- Витя! (глава 2, с. 120-121). ИПС - «Вошедшего звали Витя».
(15) Толстая в пенсне мгновенно захлопнула за Николкой дверь. Потом быстро, быстро подбежала к сухонькой даме [матери полковника Най-Турса], охватила ее плечи и торопливо зашептала:
«Мать полковника Най-Турса звали Марья Францевна».
гвардии нам не встретились:
(а) «обладание предметом», т. е. сообщения о наличии в собственности у какого-либо лица некоторого предмета или предметов; пример эксплицитного выражения подобных сообщений - «Иван Ильич имел в Симбирске дом / На самой на горе, против собора» (Лермонтов);
(б) «отождествление предметов или ситуаций», т. е. сообщения о том, что два разных языковых выражения обозначают один и тот же объект; пример эксплицитного выражения подобных сообщений - «Мой сосед - автор этой книги»;
(в) «квантификация предметов или ситуаций», т. е. сообщения о количестве каких-либо предметов или ситуаций; пример эксплицитного выражения подобных сообщений - «Нас было пятеро»;
(г) «действие предмета», т. е. сообщения о таких признаках живых существ, которые присущи им на протяжении ограниченных отрезков времени и связаны с целенаправленными затратами этими существами энергии; пример эксплицитного выражения подобных сообщений - «Рабочие строят дом», «Мальчик читает книгу»;
«воздействие предмета или ситуации», т. е. сообщения о таких положениях дел, при которых некоторый неодушевленный предмет или ситуация вызывают изменение или возникновение другого предмета или другой ситуации, пример эксплицитного выражения подобных сообщений - «Ветер раскачивает деревья», «Машина сбила пешехода».
Отсутствие в тексте Белой гвардии имплицитных сообщений типов (а), (б) и (в) легко объяснить тем, что эти семантические типы сообщений вообще редко встречаются в речи. Гораздо интереснее тот факт, что в романе Булгакова не получают имплицитного выражения сообщения типов (г) «действие предмета» и (д) «воздействие предмета или ситуации». Дело в том, что указанные смысловые типы не только высокочастотны в речи, но и составляют основу любого повествования.
В сущности, отмеченное обстоятельство и является причиной отсутствия случаев их имплицитного выражения. Легко увидеть, что Булгаков последовательно прибегает к имплицитному выражению любых статических характеристик объектов. Имплицитное оформление сообщений о свойствах или о состояниях предметов, о наличии в описываемых фрагментах действительности тех или иных предметов или об их местоположении, о принадлежности предметов к определенным классам или об их именах сокращает описательные фрагменты текстов. В то же время сообщения о действиях или о воздействиях представляют собой динамические характеристики, составляющие основу повествовательной части любого текста.
Имплицитное оформление значительной части описания при эксплицитном выражении большинства элементов повествования придает художественному тексту лаконизм и динамичность. По существу, это и есть тот принцип построения художественного текста, который был открыт Пушкиным [1748]
Михаил Юрьевич Федосюк*
Россия
Примечания
* Доктор филологических наук, профессор. Работает профессором кафедры теории преподавания иностранных языков Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова.
Б. Ф. Егоров, Булгаков и Гоголь (Тема борьбы со злом), в кн.: Исследования по древней и новой литературе. Сборник. Посвящается 80-летию Д. С. Лихачева, отв. ред. Л. А. Дмитриев, Ленинград 1987, с. 90-95; В. А. Чеботарева, Рукописи не горят, Баку 1991; М. О. Чудакова, Гоголь и Булгаков, в кн.: Гоголь: история и современность (К 175-летию со дня рождения), сост. В. В. Кожинов и др., Москва 1985, с. 360-389; J. Curtis, Bulgakov s last decade. The writer as hero, Cambridge 1987.
[1732] О влиянии творчества А. С. Пушкина на содержание произведений М. Булгакова см.: А. П. Забровский, Пушкинская традиция в творчестве М. А. Булгакова. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук, Москва 1994; В. А. Жданова, Наследие А. С. Пушкина в творчестве М. А. Булгакова. Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук, Москва 2003.
[1733]
[1734]
[1735] А. С. Пушкин, Пиковая дама, в кн.: он же, Собрание сочинений. В шести томах, т 4, Москва 1969, с. 268-269.
М. Ю. Федосюк, Неявные способы передачи информации в тексте. Учебное пособие по спецкурсу, Москва 1988.
[1737] Н. Д. Арутюнова, Предложение и его смысл. Логико-семантические проблемы, Москва 1976.
[1738] «Мастер и Маргарита»; Рассказы, Москва 1980, с. 176.
[1739] Там же, с. 17-18.
[1740] М. Ю. Федосюк, Вопрос о категории определенности / неопределенности в спецкурсе по семантическому синтаксису русского языка, в кн.: Межпредметные связи в преподавании лингвистических дисциплин. Методические рекомендации, отв. ред. И. Г. Добродомов, Москва 1985, с. 61-81.
M. Fiedosiuk, О пушкинских традициях в прозе М. Булгакова, в кн.: Kilka rozpraw filologicznych, [ред.] E. Fryska, J. M^delska, Bydgoszcz 1997, с. 135-145.
[1742] М. Ю. Федосюк, Типы русского простого предложения в ономасиологическом аспекте, «Вопросы культуры речи», вып. 9, Москва 2007, с. 276-302. Ср.: Ю. Д. Апресян, Лингвистическая терминология словаря, в кн.: Новый объяснительный словарь синонимов русского языка, под общим руководством Ю. Д. Апресяна, вып. 3, Москва 2003, с. XX-XLIX; Н. Д. Арутюнова, Предложение и его смысл...; О. А. Крылова, Л. Ю. Максимов, Е. Н. Ширяев, Современный русский язык. Теоретический курс. Синтаксис. Пунктуация, Москва 1997; Семантические типы предикатов, отв. ред. О. Н. Селиверстова, Москва 1982.
[1743] «дом», «рабочие»), а под ситуациями - такие элементы действительности, которые характеризуются временными параметрами (например, «вечер», «работа»). Таким образом, под предметами здесь подразумеваются не только неживые объекты, но и живые существа.
[1744] М. Булгаков, Белая гвардия, в кн.: он же, Избранная проза, Москва 1966. При ссылках на это издание в скобках отмечаются номера глав и страницы.
[1745] Н. Д. Арутюнова, Е. Н. Ширяев, Русское предложение. Бытийный тип (структура и значение), Москва 1983, с. 8.
Там же, с. 12.
[1747] Этот пример нуждается в кратком комментарии. Глава 14, в которой повествуется о том, что происходило в квартире Турбиных после захвата Города войсками Петлюры, начинается словами: «Они нашлись. Никто не вышел в расход, и нашлись в следующий же вечер». После этого в главе детально рассказывается о том, как в квартире Турбиных неожиданно появился сначала Мышлаевский, а затем и Шервинский. Однако о том, что нашелся и Карась, читатель узнает только благодаря приведенному фрагменту текста.
[1748]